Война с Альянсом - [37]

– Саша, а кто груз отправлял? – задаю вопрос, постукивая пальцем по столу.

– В каком смысле? – не понял меня помощник Анзора.

– В прямом, черт побери! Корбин при всем желании не мог сам загрузить двигатель в ящик, упаковать его и отправить перевозчиком по адресу!

– Иван Макарович, да зачем нам такие подробности? Нанял грузчиков – и всего-то делов! – махнул рукой Александр, но документы, относящиеся к перевозке груза, стал искать.

В накладной отправителем значился некий Иван Иванович Петров, с несуразной подписью. Нашлись и показания железнодорожника, который груз принял; с его слов, подъехал какой-то грузовик, пятеро мужиков споро вытащили ящик, используя для этого тросы и бревна, по которым ящик перекатили из грузовика сразу в вагон поезда. Железнодорожный смотритель поделился своим изумлением с тем, кто его опрашивал: «Сынки-то богатыри, но молчаливы, и чем меня поразили – ни словом не обмолвились, даже не матюгнулись, и одеты прилично!»

– И после этого ты мне скажешь, что не следует искать тех людей? – подвинул я бумагу по столешнице к Александру. – Ты хотя бы читал эти показания? Кстати, тому, кто додумался провести беседу с железнодорожником и ее записать, – премию от моего имени! Три рубля золотом!

– Рубля за глаза хватит, – буркнул расстроенно помощник Анзора. – Но нам это ничего не дает. Описания грузовика нет, внешность грузчиков неизвестна.

– Саша, скажи-ка мне, любезный, много ли ты знаешь грузчиков, что не матюгаются? Ящик тяжелый, его привезли к вагону и быстро перегрузили. Какой вывод?

– Молодцы? – неуверенно спросил контрразведчик.

– В какой-то степени, – хмыкнул я. – Смотритель же рассказал, что у грузчиков имелись с собой направляющие, которые они приладили на борт грузовика и оперли на пол вагона. Используя заготовленные круглые бревнышки, с помощью тросов ящик в мгновение ока перегрузили! Это я тебе почти процитировал показания железнодорожника. Нет, парни молодцы, как ты сказал, не спорю. Но вывод какой?

– Чертовщина какая-то, – почесал затылок Александр.

– При этом ни разу не матюгнулись, – покачал я головой. – Ищи их среди иностранцев, и в первую очередь среди охраны британского посольства.

– Думаете? – уточнил Александр.

– А ты сам мозгами пошевели!

– Значит, эта падла, Корбин, нам не всю правду рассказал! – заявил мой собеседник.

– Ну, он на себя взял вину, что за десять тысяч золотом был готов предоставить основные узлы самолета, в том числе и двигатель. Отправив их по указанному адресу, он получил вексель, которого, кстати, в документах нет. Про срыв производства самолетов – ни слова! Корбин не дурак, понимает, что за последнее деяние могут и расстрелять. А вот за продажу деталей и узлов – лет десять тюрьмы. Чуешь разницу?

– Так чего делать-то? – потер глаза Александр. – Хватать всех из британского посольства и допрашивать? Так они хрен чего скажут!

– Ничего пока не делать, – задумчиво ответил я. – Давай-ка побеседуем с бухгалтершей, Софьей… Как там ее?

– Хорева Софья Олеговна, тридцати двух лет, – подсказал Александр.

– Сибирячка или приезжая? – поинтересовался я. – Что о ней известно?

– Полгода назад перебралась в Екатеринбург из-за известных событий. Родом из Спасска – небольшого уездного городка под Рязанью. Свела знакомство с Корбиным, которого, по рекомендации господина Маркова, назначили управляющим на завод. Через какое-то время, установить точно не удалось, стали сожительствовать. Соответственно и работу получила бухгалтером, – чуть морща лоб, по памяти сказал Александр.

– Так-так, – прищурился я, – а узнать в Спасске о такой даме как-то возможно? Жила ли она там, чем занималась? Хорошо бы, если бы кто-нибудь про ее внешность рассказал.

– Думаете, она не та, за кого себя выдает? – понял мой намек Александр.

– Кто из нас контрразведчик? – хмыкнул я. – Проверь, а потом с ней и побеседуем. Надзирательницам – отбой; если Хорева на самом деле из уезда под Рязанью, то ничего она не знает и сказать не сможет.

– А если взяла себе не свою личность, то молчать станет до последнего, – понимающе покивал помощник Анзора.

Из здания контрразведки я вышел, когда до назначенной встречи с Гардингом осталось несколько часов. С бухгалтершей разговаривать не стал, против нее нет никаких доказательств, а всю вину на себя Корбин берет. Конечно, словам бывшего управляющего особого доверия у меня нет, не исключаю, что он себя оговорил. Александру Анзоровичу на это обстоятельство пенял, тот проникся и обещал не доводить дело до крайности. Что он подразумевал – понятно: не применять чрезмерную физическую силу. Впрочем, в какой-то степени я удивлен увиденным, хотя и подозревал, что люди Анзора действуют жестко. Тот же начальник полиции предпочитает не выбивать показания, а припереть подозреваемого доказательствами. Необходимо начальнику контрразведки перенять опыт у Картко, пусть поучится.

– Иван Макарович, домой? – спросил меня водитель, когда я сел в машину.

– Нет, давайте-ка, подпоручик, прокатимся к резиденции императрицы, – ответил я, прикинув, что как раз успеем обернуться до встречи с послом.

– Как прикажете, – вздохнув, ответил Василий Петрович и попенял: – Охраны у вас мало. Прознает Гастев – орать начнет.