Война с Альянсом - [34]

– Барышня, с контрразведкой соедините, – взял я телефонную трубку и попросил телефонистку.

Ждать пришлось пару минут, ответил мне Александр Анзорович, чему я обрадовался.

– Значит, трудишься и Анну Михайловну одну спать заставляешь? – улыбнулся, хотя меня помощник Анзора увидеть не может.

– Ваше высокопревосходительство, вы все шутите, – хмыкнул тот в ответ. – Дел много, сами знаете. Наш начальник рвет и мечет, разгон всем такой устроил, что приходится отрабатывать.

– Что там по управляющему Корбину Денису Гавриловичу. Молчит?

– Буквально пять минут назад решил покаяться, – доложил Александр. В голосе помощника Анзора скользнуло удовлетворение.

– Говорить-то он в состоянии? – уточнил я, примерно представляя, какими методами выбивали признание.

– Терпимо, – уклонился мой собеседник от прямого ответа.

– Сейчас подъеду – хочу послушать, что он рассказывает, – предупредил я Александра, чтобы до моего приезда к Корбину не применяли физического давления.

Всем известно, что я не сторонник кровавых методов, если только при крайней необходимости. Однако часто слышу, что полиция и контрразведка используют в своей работе не совсем законные приемы. Ну, если не переходят черту, а необходимые сведения получают, то промолчу, но при этом особо стоит учесть, какие средства использованы. Инквизиторские или подобные пытки не приемлю. Есть ведь психология, определенное моральное давление… в конце-то концов, мы же не на войне!

Связался со своей охраной по телефону. Охранители на территории усадьбы проживают. В их распоряжении скромный дом, где есть столовая, спальни и кухня. Не хоромы, но и не казарма.

– Водителя, двух охранителей; едем в контрразведку, – сказал я дежурившему офицеру.

– Слушаюсь! – четко ответил тот, но все же уточнил: – Автомобиль сопровождения с охраной?

– Нет, не стоит, угрозы никакой, кроме как в контрразведку и не собираюсь никуда.

– Будет исполнено, ваше высокопревосходительство! – ответил дежурный.

Спать расхотелось, да и ложиться уже поздно. Опять-таки следует подготовиться к встрече с послом. Чем черт не шутит, а вдруг получу какой-нибудь козырь? И если уж совсем откровенно, то не могу понять мотивы предательства управляющего заводом. Чего ему не работалось-то?! Зарплата приличная, ей может позавидовать средней руки купец! Своих вложений делать не нужно, сиди в кабинете и управляй. Ну, работать необходимо, конечно, так ведь есть за что!

Вышел из дома, сел в поданную машину и через некоторое время уже входил в кабинет к заместителю контрразведки. Самого Анзора на месте нет.

– Иван Макарович, – устало потерев глаза, поднялся мне навстречу Александр Анзорович, – рад вас видеть.

– Взаимно, – ответил я, пожимая ему руку. – Твоего непосредственного начальства, смотрю, нет.

– Какие-то дела с господином Картко решают, – ответил тот, а потом, усмехнувшись, добавил: – Не личного плана, у них друг к другу претензий нет.

– Это я и без тебя знаю, – усмехнулся ему. – Что там у нас по управляющему и бухгалтерше?

– Корбин берет всю вину на себя, говорит, что его сожительница Хорева о его махинациях ни сном ни духом не ведает. Врет, падла! – оскалился Александр, став на мгновение похожим на того Жало, который у Анзора был подручным в свое время.

– Согласен, – кивнул я, – вряд ли бухгалтерша ничего не знала и не видела. А она что говорит?

– Молчит, только рыдает, – поморщился Александр. – К ней пока средства убеждения не применяли, дознавательниц у нас нет.

– А это упущение, – осуждающе покачал я головой. – Как вы собираетесь с населением-то работать?

– Оперативные работницы имеются, а вот следователей-женщин просто не предусмотрено по штату, – развел руками мой собеседник.

– Так кого-то из своих оперативниц выучите, если они того заслуживают, – отмахнулся я, пытаясь вспомнить Табель о рангах.

Хм, как-то раньше я этим вопросом не задавался, однако многие чины женщинам недоступны. Сейчас идет послабление, но определенные должности – под негласным для них запретом. Чернорабочей можно трудиться, а вот расследовать преступления – нет. Этим упущением следует заняться, ведь если найдутся желающие женщины, у которых имеются определенные следовательские способности, то почему бы им не помочь? Следует переговорить по этому поводу с Картко и Анзором, пусть штат подбирают.

– Мы попросили прибыть пару надзирательниц из женской тюрьмы, чтобы те с госпожой Хоревой побеседовали по-свойски, – продолжил оправдываться Александр. – Правда, и так все ясно, предательство явное.

– Доказательства? – поинтересовался я, подходя к окну.

Кузнечики поют-стрекочут, ночь теплая и душная, ожидаемой прохлады нет. Опять завтра пыльно в городе будет, нужно с этим что-то делать. По улице пройдешь, а потом из одежды пыль выбиваешь! И куда только дворники смотрят? Стоп! А чего это они не желают свои территории полить водой, особенно в жару? Недостатка в воде нет, пусть этим немедля и займутся, желательно в ночное время.

– Все уже задокументировано, протоколы допросов оформлены, признание Корбина получено, – подойдя к столу и взяв пару мелко исписанных бланков, сказал Александр. – Иван Макарович, не желаете ознакомиться?