Война орхидей - [47]

— Полностью согласен, — сказал Игорь. — и что было дальше?

— Дальше совсем просто. Из квартиры Коревой наш неизвестный звонит Богомолу — зная, что она уже в Москве — и говорит: «Я — тот, кто вызвал тебя в Москву, воспользовавшись твоим знаком — орхидеями. На квартире Коревой ты найдешь кассету. На ней запечатлен человек, которого нужно убрать. Заодно и поймешь, почему его надо убрать. Увидишь такое, что, думаю, ты согласишься заняться им без всякого гонорара.» И она ведь действительно согласилась. Потому что считает личным долгом уничтожать сексуальных извращенцев — они приводят её в ярость. Так что и её психологию неизвестный хорошо изучил.

— Зачем ему это было надо? — задумчиво спросил Игорь.

— Как зачем? — чуть растерялся Андрей. — Он все обставил так, что Курослепов сейчас опасается именно мужчину. Если выпустить против него женщину — Курослепов не заподозрит опасность, пока не будет слишком поздно. Наш неизвестный допустил только один прокол — он был уверен, что мы очистим Богомолу путь к Курослепову, когда увидим кассету.

— Хм… Было ли это проколом? — пробормотал Игорь. — Заключительная часть твоих рассуждений — самая слабая.

— У тебя есть версия получше?

— Да. Не было никакого неизвестного.

— А кто же был?..

— Сама Богомол, — ответил Игорь.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Андрей оторопел.

— Объяснись, — попросил он.

— Все очень просто. И разом отпадают многие вопросы, которые остаются, если принять твою версию. Почему Богомол так быстро оказалась в Москве, узнав, что кто-то стал «злоупотреблять её фирменным знаком»? Допустим, обиделась. Но, все равно, не тот случай, чтобы опрометью срываться с места. Чтобы она объявилась буквально через сутки, надо было поманить её чем-то более существенным. Ее услуги стоят очень дорого — и она бы пальцем не шевельнула, пока на её счет не был бы переведен солидный аванс. Даже ради удовольствия наказать «жалкого подражателя». Так почему она вмешалась? Почему, черт побери, она так наследила в квартире Коревой, что, не вмешайся Повар, следственные органы уже разыскивали бы женщину, которая, судя по отпечаткам пальцев и окуркам сигарет, находилась в квартире в момент убийства? Ведь она практически спровоцировала тебя на звонок Повару. Более того, прямым текстом сказала тебе, что ты обязан ему позвонить… И почему, мать твою за ногу, наш неизвестный, при всей его неуловимости, подкидывал нам столько доказательств своего существования — при этом явно действуя против нас в «щадящем режиме»? И эти выстрелы мимо, и даже то, как тебя вырубили и связали — при этом стараясь не причинить тебе особого вреда, даже документы вернули… Такое впечатление, будто действовал не просто профессионал, которому мы нужны, а, более того, человек, неплохо к нам относящийся. В ином случае, ему было бы спокойней, например, убрать тебя на пути от кафе до машины, занять твое место, чтобы отвезти Кореву домой, и разобраться с ней без помех…

— Но ведь он должен был соображать, что после происшествия в теплице мы постоянно будем перезваниваться — и, если я не отвечу, ты забьешь во все колокола. И около дома Коревой уже будут ждать «те, кому надо»…

— Согласен. Может, пример не слишком удачный, но сути дела это не меняет. Я вот как мыслю, что произошло. Вся заварушка вышла из-за того, что Повар прознал о кассете и решил её заполучить. Детали — что и как осуществлялось чисто технически — можно разобрать попозже. Главное Богомол получает задание раздобыть эту кассету любой ценой. Узнав, что Курослепов увлекается орхидеями, она разрабатывает план, в котором учитывает все: и букет, который некогда составила для неё Корева…

— Думаешь, она и про Кореву знала?

— Уверен, разведку она произвела на высшем уровне. Если я прав, то и Бечтаева убила она. А ведь это случилось три месяца назад. Значит, три месяца — три месяца! — она дорабатывала детали операции перед решающим броском… То, что после ограбления оранжереи Курослепов обратился именно к нам, было ей очень на руку…

— Но, тогда, получается, и оранжерею ограбила она? Или люди Повара?

— А кто бы без помощи и поддержки Повара сумел ограбить так хорошо охраняемую оранжерею, а?

— Но выдать себя за меня?.. Даже переодевшись в мужской костюм, спрятав волосы под капюшоном, наложив какой-то грим…

— В принципе, возможно, — сказал Игорь.

— Но у Курослепова ведь был на тебя давний зуб? Откуда могла взяться уверенность, что он обратится именно к тебе?

— Опять-таки, четкий анализ его психологии. Курослепову подкинули какие-то данные насчет грабителей. Думаю, оставили косвенные улики, что действовала та присносклоняемая чеченская мафия, с которой стакнулась Корева. С чеченской мафией шутки плохи. Поэтому Курослепов должен был рассудить так: верну я его орхидеи — хорошо, сложу голову, нарвавшись на слишком крупного зверя — ещё лучше, он по мне плакать не будет и только порадуется, что и на меня управа нашлась… В любом случае, обратившись ко мне, он свое получит — не одно, так другое.

— Согласен. Но этот чеченец, которого видела Богомол…

— Не было никакого чеченца! — взвился Игорь. — Она на всех парах помчалась в квартиру Коревой и ждала её, к вашему приезду! Знала адрес, по которому живет один из деятелей чеченской мафии — и сообщила его тебе, чтобы убедить, будто она вас «пасла» и будто за вами была слежка — то есть, на корню подсекая подозрения, что могла поджидать в квартире Коревой. Если мы проверим, то чин чином обнаружим, что квартиру в указанном ей доме недавно купил подозрительный чеченец — но это будет ложный след!.. А потом оставалось немногое, — продолжил Игорь, малость остывая. — Убить Кореву, подкинуть кассету, выждать какое-то время и позвонить тебе. Ее отпечатки, густо оставленные в квартире — это как рапорт Повару: задание выполнено — и лично мной. А Повар может с чистой совестью утверждать: кассета попала ко мне в результате простой случайности. Никто никаких следов не найдет, что он вел долгую целенаправленную охоту за этой кассетой. Все, следствие закончено, забудьте. Теперь я не позавидую Курослепову. Но, получается, Повару он тем более нужен живым — и тем более мы будем охранять его от всяких случайностей. И все это сделала наша дорогая подруга…