Война на три буквы - [40]

Предупреждение «Русской весны»

В одном из местных вузов встречаюсь с политологом и преподавателем Марией, которая с начала «Русской весны» помогает украинским военным в Мариуполе. Как и многие здесь, она просит не называть себя, хотя, похоже, в городе не осталось людей, кто бы не знал, чем она занимается.

Замечаю в аудитории университета флипчарт, на котором красным фломастером написано: «Украина понад усе! Слава Украине!»

— Ой, это студенты наши... — смущенно объясняет Мария. — Видимо, еще во время сессии расписали.

Она говорит на украинском, но иногда сбивается на русский — в Мариуполь приехала с Западной Украины двенадцать лет назад.

Говорит, здесь никогда не было по-настоящему проукраинских партий — одни «регионалы», коммунисты и СПУ. Только во время Майдана патриотически настроенная молодежь сплотилась под эгидой «УДАРа». И тем не менее Мария утверждает — до весны в Мариуполе не было сепаратистских настроений. Да, была симпатия к России, но об отделении никто не помышлял.

По данным соцопроса, проведенного Центром европейских исследований Мариупольского госуниверситета, к концу апреля 75% мариупольцев поддерживали единую Украину, из них 15—20% хотели федерализации, остальные — децентрализации. Из оставшихся 25% семь поддерживали «Донецкую народную республику», а 15% — присоединение к России.

После «референдума» 11 мая больше людей стали поддерживать ДНР, поскольку о ней начали активнее говорить в области. Когда на Донбассе начались активные боевые действия, приехали украинские военные. И началось — по всему Донбассу, по примеру Крыма, проходили стандартные «акции»: к военным частям приходили бабушки и женщины с детьми и требовали сдать оружие.

Мария, памятуя «крымскую кампанию» и понимая, к чему дело идет, собрала знакомых и поехала к 72-й бригаде, которая дислоцировалась, по иронии судьбы, в поселке Ялта.

— Психологическое состояние военных тогда было очень тяжелым, — рассказывает она. — Бабушки просто демократизировали армию. Мы же делали все наоборот — сказали, что видим в ребятах защитников и будем помогать. Обменялись номерами телефонов, спросили, в чем они нуждаются, и начали работу.

Так появилась одна из волонтерских групп, которая собирает средства на бронежилеты, каски, белье, медикаменты и еду для наших военных в Мариуполе.

— Сначала я думала, что буду одна носить им закрутки и одежду на блокпосты, — смеется Мария, — Но люди стали нести мне деньги.

Таких, как Мария, оказалось много.

На выезде из Мариуполя — большой блокпост с украинскими флагами. Стоят несколько БТРов и БМП. Нацгвардейцы тщательно досматривают каждый автомобиль: проверяют документы, бардачок, багажник. Неподалеку располагается база, где живут и тренируются бойцы Нацгвардии из Киева и батальона «Днепр-1».

Мария выгружает привезенные вещи: помпы для воды, диклофенак, мази от грибка, полотенца, наборы для душа, «кусачки»...

На базе тренируются нацгвардейцы. Многие из них носят старую, износившуюся, местами в дырках, форму.

— Это новенькие, недавно приехали, — объясняет Мария. — Их мы еще не успели одеть. Это ведь у них единственный комплект, из-за постоянных учений изнашивается быстро.

Владимир, командир киевской роты Нацгвардии, крепкий взрослый мужчина. У него и его сегодняшних подопечных непростая история отношений — еще недавно они были по разные стороны баррикад. Владимир стоял в Киеве на Майдане за щитами внутренних войск.

— Я был во внутренних войсках, мы стояли безоружные, — говорит он. И вдруг произносит: — Это не смешно, понятно? У нас действительно не было оружия, а все телеканалы врали — и российские, и украинские.

Но обиды в его голосе нет.

— У меня родители с востока, а я сам с запада. Здесь я стою за единую Украину, — говорит он.

Переход к миру

После того как Мариуполь зачистили, люди стали более открыто говорить о своей позиции. Но возле сгоревшего здания городского совета, который дважды занимали сепаратисты, до сих пор собираются пророссийски настроенные горожане.

Несколько бабушек и пожилых мужчин громко обсуждают новые власти и сетуют на то, что «Донецкой народной республике» не позволили развернуть на территории города активную деятельность.

— Это остатки местных коммунистов, собираются здесь по привычке. Видимо, место до сих пор притягивает, — рассказывает один из волонтеров Юрий Тернавский. Он известный в городе человек — директор Управления общественного питания и торговли. По его мнению, сепаратистские настроения в Мариуполе активно поддерживал мэр Юрий Хотлубей.

— Мы все видели, как он сам завел сепаратистов в горсовет и подписал с ними меморандум. Он же поддерживал митинги Антимайдана, написал обращение к Путину... Этот мэр руководит городом уже 15 лет, он такой мариупольский Янукович, который «крышует» криминалитет в городе вместе с двумя сыновьями.

Тернавский уверен: Мариуполь никогда не был пророссийским городом, поскольку этнических русских здесь мало.

— Первые переселенцы здесь — немцы, болгары, греки с Крымского полуострова, казаки... Ничего общего с Россией нет. Мы всегда стремились в Европу, занимались торговлей и дружили со Львовом, это наш город-побратим. Но к России относимся с уважением.