Война на три буквы - [17]

Тем временем люди с российскими флагами и флагами «народных республик» продолжают выходить на улицы. Кое-где это движение подогревается наличием «зеленых человечков» — российских военных — и сообщениями о нападениях «Правого сектора» на мирных жителей.

Люди, вышедшие по зеркальную сторону баррикад, требуют разного: одни хотят оказаться в «стабильной и богатой России»; другие — автономного режима для региона, «чтобы все налоги оставались у нас»; третьи — «чтобы у власти не было бандитов и олигархов»; четвертые хотят вернуться в Советский Союз...

По-человечески же все они хотят быть уверенными в будущем, спокойно работать и получать за труд достойные деньги.

Молодой парень гуляет с коляской по площади Октябрьской революции в Славянске, рядом с городской администрацией, которую оккупировали россияне с автоматами.

— Не страшно вам тут с детьми гулять? — спрашиваю.

— Да уж не очень комфортно, но как-то привыкли уже. Всегда здесь гуляли, — отвечает он. Из разговора с ним становится понятно, что он хочет, чтобы Донбасс вошел в состав Российской Федерации.

— В Славянске практически весь бизнес завязан на России. Вот наш керамический завод в основном делает поставки туда, и мы за этот счет живем. А что будет, если они разорвут все отношения с Россией? Тут же все работу теряют сейчас, — говорит парень.

Восток Украины — это ящик Пандоры, содержащий в себе массу опасных вопросов и проблем, которые нужно было решать давным-давно. Рано или поздно этот ящик пришлось бы открыть. И вот когда его открыли, стало совершенно очевидно, что восток Украины никогда не понимал запад, а запад — восток.

Восток жил промышленностью, тяжелым трудом, нес на себе груз советского имущества. Запад выстраивал сферу услуг и учился общаться. Зимние события окончательно разорвали полотно этих странных отношений. И теперь его нужно чем-то сшивать.

— Они цепляются за свои заводы и шахты, а ведь они уже никому не нужны. Ни Украине, ни России, ни миру, — говорит уроженка Луганска Маша. — Это глобальный процесс. Мир меняется. И нам нужно перестать копаться в старых предубеждениях, разочарованиях и недостатках, а начать все с чистого листа.

— Мы готовимся жить экономно, — поясняет сотрудница гостиницы «Украина» и просит заканчивать съемку поскорее.

— Не обращайте внимания, это шутка, — говорит, пробегая мимо, директор отеля и смеется. — Все будет хорошо.

Екатерина Сергацкова, «Украинская правда»

22 апреля 2014

Как Одесса перестала быть мирной

1 мая: «Я им куплю виски, если они разбомбят Куликово»

— Я им куплю виски, если они разбомбят Куликово. Это же будет, как 30 ноября в Киеве, — рассказывает мне Артём Давидченко, один из лидеров одесского Антимайдана. — У меня в этом случае руки будут развязаны полностью. Если что-то произойдет с Куликовым полем, то оно переедет под три админздания — СБУ, горсовет и облсовет.

Артём — брат Антона Давидченко, который уже полтора месяца содержится в киевском СИЗО по обвинению в сепаратизме. Именно Антон возглавил Антимайдан и организовал в феврале лагерь на Куликовом поле. Он занимался пророссийскими движениями в Одессе еще с 2006 года.

Когда мы познакомились в 2008-м — я только собиралась переезжать в Украину — первое, что он спросил у меня, могу ли я поделиться контактами российских общественных организаций.

Проводил акции «Георгиевская лента», патриотические мероприятия с ветеранами. В ноябре 2013-го, за неделю до событий в Киеве, зарегистрировал организацию «Народная альтернатива», а в январе начал собирать «народную дружину» — «самооборону» Антимайдана. После попытки захвата обладминистрации 17 марта его задержал наряд «Альфы» и отправил в Киев.

После этого из Одессы стали бежать все, кто каким-либо образом публично призывал к образованию «Новороссии». Неизвестные разместили на фейковом сайте Антимайдана объявление о создании «Одесской народной республики», а вскоре появилось видео, на котором Валерий Кауров, «православный активист», сбежавший в Подмосковье, объявляет себя «президентом» «Новороссии» и «Одесской республики».

— Когда-то Кауров собрал вокруг себя православных, не только фанатиков, которые поверили, что он борется за веру, — рассказывает помощник Давидченко Женя Анохин. — Вначале, когда появился лагерь на Куликовом поле, Антон разрешил ему поставить здесь две палатки, но там находилось пять калек. Когда он заявил о том, что он «президент» «Новороссии», мы просто объявили, что он самозванец.

— Я не спал четверо суток, — делится Артём. — Не могу дать себе ответ, что делать дальше, все время об этом думаю. У Антона тоже только об этом голова болит. Стоять на месте — это не то. Людям нужны конкретные действия. Уже просто маршами не обойдешься.

На первомайской демонстрации с флагами России, Одессы и КПРФ — в основном пенсионеры, женщины с маленькими детьми и немного школьников. Среди них есть парни в черных масках — выкрикивают с воодушевлением лозунг «“Беркуту” слава!»

Одну из колонн ведет Алексей Албу, местный лидер партии «Боротьба». Его лозунги: «Сегодня с листовкой, завтра — с винтовкой», «Нет капитализму!». Часто звучит лозунг «Одесса — Новороссия». Слово «Новороссия» для именования южноукраинского тракта Одесса—Николаев—Херсон недавно употребил российский президент, как бы намекая, что его влияние Крымом и Донбассом не заканчивается.