Война на Кавказе. Перелом - [28]

– И что нам теперь делать? – спросил мой новый адъютант.

– Да ничего, – ответствовал я, – или все, что нам будет угодно. Мы просто-напросто подкрепили предприятие Лангензее. Теперь нам предстоит пережить что-нибудь еще.

После нашего удара в рассветные часы ошарашенные русские рассыпались в разные стороны, подобно мякине на ветру. Куда быстрее, чем мы предполагали, нам удалось продолжить продвижение к укрепленному пункту I.

Сколь прекрасно было это ущелье, когда над росистыми лугами и перелесками поднималось солнце, а над рекой струились клубы тумана! Однако это был еще не настоящий восход солнца. В куда большей степени нас в ходе продвижения беспокоила опасность справа – со стороны горной местности, поросшей лесом и изрезанной небольшими ущельями, откуда каждую минуту можно было ожидать нападения врага. Мы даже выделили для обеспечения охранения нашего особо угрожаемого правого фланга усиленный взвод егерей – к ним даже присоединился командир 1-й батареи с группой радистов, поскольку оттуда у него были лучшие условия для наблюдения. Однако опасность, как оказалось, угрожала нам с другой стороны. Мы чувствовали себя довольно свободно, когда вдруг услышали поступь возвращающихся лошадей и увидели наш казачий эскадрон, возвращающийся из разведывательного дозора. Во главе скакал командир, крупный немец, капитан артиллерии, на прекрасно выезженном блестяще-черном жеребце. Он являл собой самую выдающуюся фигуру в этой толпе диких всадников, которая сразу пробуждала воспоминания о конных рыцарях. Остальные же были одеты кто во что горазд или что ухитрился раздобыть. Перемешались германская и русская униформа, традиционная одежда казаков, городская одежда. При этом ни один человек не был облачен в одежду определенного рода, наоборот, каждый щеголял по крайней мере в двух совершенно различных по стилю одеждах, причем все вместе это образовывало живописный разбойничий костюм. Командир эскадрона с помощью переводчика отдал приказ, который казаки выслушали с каменными лицами. Затем они бросили какой-то краткий клич, после чего их кони на полном галопе сорвались с места и казаки исчезли, разделившись на небольшие группы, в различных направлениях. Мы беспрепятственно проследовали дальше, как если бы военная разведка пребывала в наилучших руках. Да это и в действительности было именно так. В течение примерно часа мы опять собрали вокруг себя все казачьи патрули, и каждый из них привел с собой пленного. Мы узнали, что вокруг нас расположен примерно батальон неприятеля, который готов к действию, хотя еще окончательно не собрался.

В ходе этого предприятия мы, само собой разумеется, не взяли с собой никаких транспортных средств. В составе горной артиллерии все составные части батарей постоянно перевозятся с помощью вьючных животных. Одна единица груза весит с учетом веса вьючного седла от трех до трех с половиной центнеров. С помощью вьючных животных егеря перевозили также в упакованном виде и тяжелое вооружение. Капитан Лангензее предложил мне взять на свое попечение всех вьючных животных с их погонщиками, потому что он чувствовал себя недостаточно уверенным с этими «транспортными средствами». Я также должен был определять маршевый темп и необходимые остановки для отдыха.

Около полудня мы подошли к форту II, к последнему, теперь уже заброшенному обиталищу на краю огромного природного заповедника, который входит в состав Кавказа. Еще во времена царской России все делалось для того, чтобы сохранить эту девственную территорию в неприкосновенном состоянии. Советское государство взяло на себя сохранение этого наследия и запретило всякое строительство на этих землях. Таким образом, мы двигались на наше боевое задание среди восхитительной природы, на которую в течение десятилетий не падал взор иностранца, ощущая себя счастливыми путешественниками.

Рядом с фортом II мы устроили обеденный отдых и отправили оттуда эскадрон казаков вместе с нашими собственными верховыми лошадьми и военнопленными назад. Затем начали подъем. Подобно индейцам, двигающимся по тропе войны, мы шли длинной вереницей сквозь молчаливый лес, каждый спешенный всадник с груженым вьючным животным в затылок один другому. Мы растянулись по лесу длинной змеей. Во главе колонны вьючных животных двигался саперный взвод, который на крутых поворотах тропы с нависающими скальными участками с удивительной скоростью ухитрялся прорубать проходы в густом кустарнике и с помощью одних только топоров расчищать дорогу, когда стволы упавших деревьев преграждали нам путь.

– Здесь было бы отлично побродить в мирные времена, – заметил я своему адъютанту. – Разве путешествие по такому девственному лесу не чудесное приключение? Наши германские леса против этих дебрей – все равно что домашние звери против диких. Здесь же до сих пор царит неприкрытая конкурентная борьба за свет и солнце. И это дает свой практический результат. В наших регулярных лесных массивах все определено государством. Деревья растут все по линеечке, все они одной величины и одного возраста. Во всем царствует стандарт. Хоть здесь удалось увидеть настоящий лес.