Война кротов - [47]

Как водится, чудесные свойства плесени обнаружились совершенно случайно. Молодая женщина, обезумевшая из-за смерти сына, принялась соскребать со стены слизкую гадость, за считаные дни наросшую слоем в палец толщиной. Женщина пихала её в рот, жадно чавкая и приговаривая, что так ей, дуре, и надо, раз не уберегла свою кровиночку. Женщина была больна: язвы покрывали её тело, из ушей, глаз и носа сочилась кровь. Тем удивительнее, что она могла передвигаться и разговаривать.

Сайгон был уверен: ею управляла могущественная сила — Хозяин Туннелей.

Женщине оставалось жить минут десять от силы. Но спустя два часа она всё ещё набивала желудок плесенью. Безумную связали, чтобы не навредила себе и людям. А через сутки с её тела исчезли язвы, кровотечение прекратилось.

Она выздоровела!

Надежда — имя этой женщины. В её честь назвали чудо-плесень — «надька». Правда, от безумия плесень излечить не смогла…

Байда закончил свой рассказ.

Сайгон вдруг с удивлением понял, что казак говорил на русском, чего за ним раньше не замечалось. А ещё он подумал о том, что чудо-плесень появилась на стенах очень вовремя. После второй эпидемии наросты исчезли. Теперь «надьку» не так-то просто добыть. Знахари не зря едят своё мясо — им приходится рыскать по туннелям и вентшахтам, обыскивать сбойки и заброшенные служебные помещения, не говоря уже о всяких щелях и дырах. А всё для того, чтобы найти хоть немного серебристой слизи. Хозяин дал, Хозяин взял, когда необходимость отпала. Метро — единая экосистема.

— А жуки? — Лектор бестактно прервал размышления Сайгона. Чертяку-негра ничуть не растрогала трагедия безумной Надежды, и спасение Святошинско-Броварского человечества его мало волновало. — Если жуки на людей нападают, то почему только тут?

Байда огладил длинные усы:

— Они не летают. Только ползают. И жрать им постоянно надо, долго не могут без пищи. Иначе всем бы уже кранты настали.

В памяти Сайгона вдруг всплыли байки о караванах, пропавших в туннелях. Потом находили обглоданные кости в целых одеждах. И оружие на месте. И товар, и жетоны. В общем, мистика, да и только. Но Сайгону показалось, что он знает разгадку тайны…

— Пан гетьман, прошу, ось сюди! Бачите, що воно таке е? Те що треба![34] — На сей раз кошевой явился не просто в сопровождении сечевиков, но привёл с собой важного казака в меховой шапке, богатых одеждах и с шипастой булавой в руке.

Сайгон аж рот открыл от удивления. Надо же, какая честь выпала спасателям — лицезреть самого гетмана Метро-Сечи Богдана Крыгу!

Гетман молча посмотрел на Лектора, потом так же молча кивнул кошевому.

И отбыл.

— А ну, мавпочка, сидай на пальмочку![35] — заржал кошевой и махнул рукой.

К нигерийцу тут же подскочили казаки, подняли его и куда-то потащили. Че потянулся за ружьём — и у него на лбу мигом вскочила красная световая метка. За спасателями наблюдал снайпер, готовый в любой момент открыть огонь. А то и не один. Вот почему у них не отобрали оружие!

— Галдовники, — беззвучно, одними губами сказал Фидель. — Ты на прицеле.

Че убрал руку с ружья. Метка исчезла.

— Куда Лектора увели? — На глазах у Гильзы вспухли слёзы.

— Его подвесят ребром на крюк, — ответил Мышка. — Потому что он чёрный.

Глава 12 СЛОВО ГЕТМАНА

Позже Сайгон так и не смог объяснить, что на него нашло. Это был импульс. Просто он сделал то, что сделал. Геройство высшей пробы. Подобное мальчишество заставило бы Майора скривиться, как от зубной боли.

Но Сайгону за себя ничуть не стыдно.

— Мени потрибен Крига! — Он шагнул к вертухаю, преграждавшему путь в центральный зал. — Я знаю, як вбити иржу![36]

Не самое приятное ощущение — чувствовать на себе взгляды снайперов через оптические прицелы. Но Сайгону не то чтобы плевать на это, просто он занят, нет времени думать о своей безопасности.

Фидель дёрнулся было за ним, но святошинец попросил не мешать ему:

— Сам справлюсь, команданте, помощь не нужна.

Вертухай подумал-подумал, да и позвал кошевого. Тот важно и лениво подошел.

Минуты тянулись бесконечно долго. В любой момент могли послышаться крики Лектора, но станцию заполнял лишь обыденный фон, ничего из ряда вон. Никого здесь не пытали и пока что не казнили. Сайгон так и не увидел крюков, за которые можно подвесить человека.

Фидель пошутил? Вряд ли.

Словно нож — кожу, рассекли толпу четверо сечевиков. Были они, как кошевой, обнажены по пояс, вот только движения у них отточенные, уверенные. Дублёные тела, не единожды траченные радиацией, покрывала паутина шрамов. Таким парням даже Гильза не решилась бы бить в нос. Себе дороже. Вот кому подражал кошевой. Здешняя воинская элита.

Сайгон кинул взгляд на шинок. Веселья как не бывало. Все смотрели на гостя. Даже прислуга застыла с подносами в руках.

Байда отвернулся. Фидель, закрыв глаза, что-то шептал. Молился, что ли?

Че коротко кивнул, мол, мы с тобой, друг. Гильза уже не скрывала слёз, «макияж» её перечеркнули заметные промоины. Кошевому должна бы понравиться такая чувствительность парубка в шляпе.

Мышка… А что Мышка? Мародёр считал поступок Сайгона глупым. Это понятно. Да что там мародёр, Сайгон сам так думал.

Дело в том, что он понятия не имел, как избавиться от мутантов, поедающих металл.