Война кланов. «Черный фронт» против НСДАП - [55]
На первом этапе своей деятельности Ольденбург не планировал уделять коммунистам особо много внимания, так как собирался сосредоточиться на гитлеровской партии. Он хотел усилить недовольство рядовых национал-социалистов, не понимавших, чего ради был заключен союз с реакционными силами и складывался «Гарцбургский фронт»[18]. «Немецкие революционеры» должны были проникать на мероприятия НСДАП и вести осторожную агитацию, выявляя истинных немецких социалистов. На этот раз Ольденбург не отказывался от классовой борьбы, так как понимал ее как борьбу между эксплуататорами и угнетенными.
Впрочем, «немецким революционерам» это вовсе не мешало считать, что никаких классов не существует. Борьба классов была не чем иным, как позаимствованным у Штрассера тезисом о 97 % немецкого народа, сражающегося против 3 % эксплуататоров.
Чтобы продемонстрировать принципиальную разницу между «немецкими революционерами» и революционными национал-социалистами, руководство «Содружества революционеров» утверждало, что их организация является по-настоящему революционной, так как она существует в подполье. Ответ на вопрос: была ли организация Ольденбурга радикальнее «Боевого содружества революционных национал-социалистов»? — кажется очевидным. В октябре 1931 года «немецкие революционеры» начали подготовку к серии террористических актов. Сам Ольденбург отказывался от политических дискуссий, идеологических программ. Всей своей деятельностью он хотел отмежеваться от штрассерианцев. В принципе он не сказал ничего нового и оригинального. Он просто создал экстремистский вариант «Боевого содружества», возглавляемого Отто Штрассером.
По меньшей мере до марта 1932 года Ольденбург проповедовал все тот же штрассеровский национал-социализм, помноженный на романтику революционного терроризма. Это подтверждали и темы, которые он выбрал для пропаганды. А если сказать еще точнее, то идеология Ольденбурга была не очень качественно скопированным национал-большевизмом, который больше походил на идеологическую модель Отто Штрассера. Эта точка зрения станет еще более убедительной после прочтения номеров «Немецкой революции», изданных лично Ольденбургом. В двух статьях он повествовал о германском праве и интервенционной войне против СССР (подготовку к последней он, естественно, осуждал). В остальном, если не считать критики Штрассера и его организации, речь шла о главных мировоззренческих постулатах «немецких революционеров»: идее народного сообщества и неприятии капитализма. После прочтения можно было убедиться в идеологической незрелости руководства «Содружества революционеров». «Капиталистом, вне всякого сомнения, является тот, кто владеет большим, чем может потребить; кто богатеет от избыточной прибыли, обращенной в банковские проценты. Государство должно поставить себе гжелью исправление подобной несправедливости. Капиталист стремится к богатству, делая еще беднее всех окружающих, заставляя их служить себе». Решение же накопившихся проблем «немецким революционерам» виделось так: «Мы должны представить всех богатеев как капиталистов. Наше изобилие не должно быть преступным, так как от него не должны страдать наши близкие». Сам капитализм описывался как «садизм, паранойя власти, человеческое вырождение». Капитализм был «пережитком варварской эпохи, а потому он препятствует складыванию истинного народного сообщества. Он создает общество, состоящее из рабов и господ, волков и овец».
«Но благодаря социализму мы сможем сделать всех богатыми», — делал вывод Ольденбург. Однако единственным социалистическим мероприятием было названо служение валового национального дохода интересам нации. Фраза напыщенная, но пустая, не подразумевающая никаких конкретных мер. Даже простой лингвистический анализ этих текстов выявляет неприхотливость лексических конструкций и наличие самых простых грамматических форм. Это еще раз показывает, что Ольденбург и его сторонники не имели необходимого образования, которое бы позволило подобрать нужные слова, способные отразить суть их идеи. Революционная мечтательность так и осталась невыраженной, не явленной широкой публике.
Так все-таки, был ли Ольденбург национал-большевиком в 1931 году? Если брать в расчет потенциальный союз с немецкими коммунистами и намерение заключить альянс с Советской Россией, то его течение с определенной натяжкой можно было бы назвать национал-большевистским. Но более правильно говорить об одном из вариантов развития революционного национал-социализма, пути несколько отличном от штрассеровского.
Подготовка к революции у Ольденбурга шла со скрипом. Ввиду финансовых трудностей он был вынужден прекратить выпуск газеты. Хотя не оставил затею освещать жизнь «Содружества революционеров» в своих «внутренних письмах». Упрекая Штрассера в вождизме, Ольденбург вел себя не намного лучше. Причем роль вождя он отвел себе сам. Новый этап в развитии этой неприметной организации наступил в декабре 1931 года, когда бывший крайсляйтер НСДАП Готтхард Шильд создал «Национал-социалистическое — движение борьбы». В руководстве этой организации кроме самого Шильда оказались два бывших члена «Боевого содружества революционных национал-социалистов», которые несколько переработали тезисы Штрассера. Их программа предусматривала «Великую свободную социалистическую Германию», которая должна была быть построена как «военное государство с жестким руководством». Сам Шильд провозглашал национализацию индустрии и банков, введение социалистической плановой экономики, которая бы опиралась на систему советов. Экономика Германии должна была стать самодостаточной (автаркической), необходимо было ввести монополию на внешнюю торговлю, поддержать мелкого производителя и крестьянина. Это предполагалось сделать в виде предоставления субсидий, возвращения народа к земле, борьбы с бегством из деревни в город, создания крестьянских хозяйств, обладающих достаточным земельным наделом.
