Война демонов - [10]

– Эй, ходок, – удивленно спросил один из охоронцев, – чего это ты кувыркаешься?

Несколько секунд Глеб настороженно вглядывался в темноту, а затем, поняв, что Лагин ушел, убрал ольстру в кобуру. Ощущение опасности пропало.

На улицу вышли мужики из посетителей.

– Кто громыхал? – спросил один.

– Первоход хотел подстрелить морок, а попал в луну! – ответил ему охоронец. – Видишь, какая дырявая!

Охоронцы и мужики загоготали. Глеб поднялся с травы и отряхнул штаны.

– Больше в луну не стреляй, – насмешливо попросил парень-охоронец. – Она, пожалуй, нам еще сгодится.

– Смотри, как бы в следующий раз я не спутал луну с твоей круглой физиономией, – пригрозил ему Глеб.

Поправив на поясе кобуру, он повернулся и зашагал прочь от кружала, над дверью которого красовалась доска с жутковатой надписью: ТАВЕРНА «ГИБЛОЕ МЕСТО».

Странные дела творились к Хлынском княжестве. Странные и тревожные. Сперва украли кузнеца. Потом появился охотник Громол со своим жутким рассказом и не менее жутким предложением. А теперь вот оживший и превратившийся в упыря Лагин бродит по городу, щелкая собачьими клыками.

Что все это значит? Что за игру затеяли злые силы и какое место в этой игре уготовано ему, Глебу-Первоходу?

Ответа никто не даст, а значит – придется добыть его самому.

Вдруг спина и шея Глеба напряглись. Он остановился и молниеносно выхватил из кобуры ольстру.

Слева раздался легкий шорох. Глеб резко повернулся и нажал на спуск.

Пуля сбила с куста бузины сухую ветку. Держа палец на спусковом крючке, Орлов прислушался. Ни стона, ни хрипа, ни шороха. Ничего.

Он прошел к кустам, наклонился и поднял с земли клочок темной шерсти. Потер его в пальцах, затем поднес к лицу и осторожно понюхал. Пахло серой.

Глеб быстро огляделся по сторонам, но ничего подозрительного не заметил. Однако он был убежден, что за ним кто-то следил. Кто-то, кто умеет передвигаться быстро и бесшумно, оставляя после себя темную шерсть и воняя серой. И это явно был не Лагин.

7

Ученый муж Тимофей Лагин хорошо помнил, что с ним приключилось в Гиблом месте в ту страшную ночь.

Он помнил, как проснулся посреди ночи, услышав чей-то тихий голос. Проснулся, глянул по сторонам, увидел похрапывающего во сне старика Хомыча, сладко посапывающего мальчика Прошку и ходока Глеба, который лежал на траве с закрытыми глазами и грудь которого так тихо и незаметно вздымалась, будто он вовсе не дышал.

И снова чей-то далекий голос позвал его:

– Лагин…

«Что же это? – растерянно подумал ученый муж. – Кто это зовет меня в ночи?»

И вдруг он с удивлением понял, что не стоит на полянке, а тихонько крадется по лесу – крадется на зовущий его издалека голос.

Лагин остановился и испуганно поправил очки. Да что же это? Как осмелился он уйти от своих друзей? И куда – в Гиблую чащобу, полную темных тварей!

Где-то далеко завыл оборотень. Потом засмеялась леденящим душу смехом спуржун-птица. Лагин передернул плечами и быстро перекрестился.

– Господи Иисусе, защити от дьявольских напастей! – прошептал он.

И тут голос снова позвал его.

Противиться было невозможно. Голос звал и манил. Краешком сознания Лагин понимал, что делать это нельзя, и молил Бога, чтобы рядом появился Глеб-Первоход и защитил его от этого голоса. Но Первоход не появлялся. Рассчитывать было не на кого.

Не найдя в себе сил сопротивляться, Лагин снова побрел по ночному лесу – навстречу чудному голосу.

Идти по чащобе было трудно. То и дело он оступался и падал, но вставал снова и продолжал свой путь. Вскоре одежда на нем была порвана, руки, шея и щеки ободраны в кровь, а стекла очков покрылись сеточкой трещин.

Однако ученый муж не замечал этих неприятностей. Он упорно шел вперед, и чем ближе был голос, тем сладостней и непреодолимей становился его зов.

Долго ли, коротко ли шел Лагин, но вот перед ним открылась небольшая полянка, и на той полянке стояла темная избушка. Окна избушки были темны, но Лагина это не смутило. Он знал, что зов идет из этой избушки, а значит, там кто-то есть.

Лагин поправил пальцем сползающие на нос очки и зашагал к крыльцу. Где-то в глубине разума мелькнула мысль о том, что зов может быть губительным и в избушке его поджидает опасность. Однако Лагин прогнал эту мысль как нелепую. Слишком красив и сладостен был зов.

Подойдя к избушке, ученый муж поднял руку и постучался в дверь.

– Входи, странник, – отозвался из-за двери женский голос.

Лагин смело толкнул дверь и вошел в избушку. Едва он переступил порог, как тяжелая дверь сама собой захлопнулась за его спиной, и Лагин почему-то понял, что не сможет ее открыть, даже если будет рубить темные доски топором.

Отвернувшись от двери, Тимофей увидел перед собой черного лохматого пса.

– Пропусти, Черныш, – тихо проговорил женский голос. – Это свой.

Пес отвернулся, тут же потеряв к Лагину интерес, протопал в угол горницы, улегся там на пол и положил морду на лапы.

Лагин вгляделся в полумрак горницы, освещенной светом лучин и отблесками огня. Увидев перед собой темный женский силуэт, Лагин улыбнулся и рассеянно проговорил:

– Вот я и пришел.

Язычок пламени вспыхнул ярче и осветил лицо женщины. Острые скулы, огромные темные глаза, густые черные волосы, стянутые на затылке. Лицо это показалось Лагину прекрасным.