Война Чарли - [34]

Лано поднял руки вверх.

– Я просто хочу поговорить, – сказал он. – Только поговорить!

23

Они пили кофе в постели. Было еще совсем рано. Саманта поставила чашку на прикроватную тумбочку и начала рассказывать Чарли о себе.

Ее родители еще живы. У нее есть старшая сестра, школьная учительница. Они с сестрой не дружат. Саманта пробовала поддерживать отношения с родственниками, но они обиделись на нее за то, что она уехала из Северной Дакоты.

– Иногда родителям тяжело отпускать от себя детей, – сказал Чарли.

– А как твои сыновья? – спросила она.

– Я ведь их не воспитывал, – ответил он. – После развода они остались с матерью. Я заезжал к ним раз в неделю. Водил их обедать, покупал бейсбольные перчатки или билеты на рок-концерт. Не успел я оглянуться, как они выросли. Еще до того, как я женился на Лизе. Поступили в колледж, закончили его и зажили своей жизнью. Иногда я чувствую себя виноватым за то, что мало общаюсь с ними, но они оба – хорошие ребята. Выросли неплохими.

Саманта прижалась к его плечу.

– Иногда я скучаю по родным, – призналась она. – Хотя, по-моему, им на меня наплевать. Я им не нужна.

– Ты мне нужна.

От его простых слов все в ней как будто перевернулось. Она порывисто обняла его.

– Какая у тебя любимая опера? – спросила она.

– А?

– Какая у тебя любимая опера? О чем она?

– У меня любимых много. «Дон Джованни», «Риголетто», «Тоска»… Потом «Женитьба Фигаро». Когда я слушаю Моцарта, у меня просто мурашки по спине бегают. Еще немецкие оперы: «Фиделио», «Тристан», «Кавалер роз», «Летучий голландец». Предупреждаю, я могу продолжать до бесконечности.

– Вижу. – Она рассмеялась.

– Но если говорить об ариях, тут совсем другая история, – продолжал Чарли. – Больше всего я люблю Пуччини. Наверное, моя самая любимая – ария Каварадосси из «Тоски», потому что в душе я романтик. Потом еще есть Nessum dorma из «Турандот», Che gelida manina из «Богемы». Все Пуччини. Еще неплохая вещь Improviso из «Андре Шенье». И еще Una furtiva lágrima из «Любовного напитка»…

Саманта улыбалась.

– Что? – спросил он.

– А есть среди них опера о барменше, полюбившей парня, которого только что бросила жена?

– Да, только за парнем еще охотится мафия.

– После вмешательства агента АБН мафия оставляет его в покое.

– Насчет агента АБН не знаю. Он вполне может оказаться не на моей стороне.

Саманта прикрыла глаза.

– Ну, пожалуйста, Чарли, не будь таким пессимистом. Я надеюсь на счастливый конец!

Кэрол закинула ноутбук в сумку и положила в чемодан, всегда лежащий в багажнике ее машины, лишнюю смену белья. Может, ей просто кажется, что Бо где-то рядом, но ждать встречи с ним желания не было.

Она убежит, если нужно бежать. Она всегда может начать жизнь заново в каком-то другом месте. Если бы у нее была паранойя, она бы вернулась в свою квартиру после работы и продолжала жить сегодняшним днем.

А еще ей не хотелось огорчать свою лучшую подругу. Кэрол знала, что Чарли остался у Саманты на ночь. Она понимала, что сейчас третья лишняя, и потому отправилась на работу пораньше.

Кэрол никогда не отказывалась, если ей предлагали поработать сверхурочно. Рано или поздно лишние деньги ей пригодятся.

Обслуживая столики во время утреннего часа пик, Кэрол гадала, увидит ли она когда-нибудь еще Саманту. Если Бо объявится в ее закусочной, придется бежать из Лас-Вегаса, как она бежала из Нового Орлеана и Чикаго.

Но если сейчас Бо будет действовать похитрее, то Кэрол суждено умереть в Лас-Вегасе.

У него оставалось еще несколько часов до выписки из отеля. Билет на сегодняшний рейс был заказан заранее, но Чарли решил задержаться в Лас-Вегасе еще на пару дней. Он понимал, в чем дело. Он все больше влюблялся в Саманту.

Он решил ради безопасности переехать в другой отель. Если мафиози по-прежнему охотятся за ним, нельзя наводить их на Саманту. Они уже навредили одной близкой ему женщине.

Вместе с Самантой он долго гулял по ее кварталу. Она показывала ему окрестности, а он насвистывал увертюры и арии из разных опер, желая произвести на нее впечатление. Наконец, она пошутила: скоро за ними увяжутся все местные собаки.

Они гуляли уже двадцать минут, когда с ними поравнялась черная спортивная машина. Завизжали тормоза. Из окошка высунулся какой-то недомерок азиатского вида и прицелился в Чарли из пистолета.

– Бабах! – сказал он. – Сейчас я тебя убью на хрен, белый мальчик!

24

Аллен Фейн обжирался фаст-фудом и убеждал себя, что все идет отлично. Так бывало всегда, когда он проделывал кое-какие делишки за спиной у Джерри Леркази. Радость победы сменялась леденящим ужасом. В такие дни Фейн в огромных количествах поглощал гамбургеры и прочую дрянь, запивая все это противоязвенными препаратами. Проходило не меньше недели, прежде чем он осмеливался решиться на очередную самостоятельную вылазку.

Может, прислать боссу в подарок свою массажистку? Сделать ему приятное. Фейн не сомневался в том, что Леркази оценит азиатку по достоинству и обязательно предложит ей работу в «Да здравствует тело». Вот взбесится его подружка Бренда! Фейн расплылся в улыбке.

– Бедняжка Бренда, чтоб ее черти драли, – сказал он, подъезжая к закусочной «Макдоналдс».