Война 1870 года. Заметки и впечатления русского офицера - [14]

«Не желая оправдывать эти преступные действия, мы, из чувства справедливости, должны, однако же, сознаться, что не смотря на настроение наших солдат, не смотря на дурной пример, подаваемый зуавами и тюркосами, занесшими в Европу свои хищнические привычки и неповиновение, — пример тем более вредный, что остальные войска, ему подражали, — не смотря на все это, мародерство и грабежи проявлялись не единственно из страсти к истреблению. Попался ли наш обоз, при нашем отступлении, в руки неприятеля, или же он был направлен к такому пункту, который мы, при наших нерешительных движениях и переходах с места на место, должны были обходить, — но дело в том, что, дневная раздача порционов производилась неправильно, и солдаты наши не получавшие в течении нескольких дней следующего им провианта, разбитые и утомленные усиленными переходами, промокшие до костей, под постоянным дождем, — не могли уже одним сном восстановить свои силы, и вынуждены были сами заботиться о приобретении средств к существованию…»

VII. Ручное огнестрельное оружие и артиллерия

Прусская пехота вооружена игольчатыми ружьями системы Дрейза.

Необыкновенно сильному огнестрельному действию этих ружей были приписаны все успехи пруссаков в войне 1866 года. После Кенигсгрецкого погрома, общее доверие к совершенству ручного огнестрельного оружия прусской армии было таково, что все государства западной Европы тотчас же приступили к перевооружению своих войск скорострельным оружием, затратив на это громадные суммы.

Между тем, в настоящую кампанию, с первых же встреч враждующих сторон, оказалось, что прусское ружье Дрейза, без преувеличения, почти в три или даже четыре раза хуже ружья Шасспо, которым была вооружена Французская армия: первое стреляет с достаточною верностью только на расстоянии не свыше 500 шагов, тогда как Шасспо бьет с значительною точностью на 1500 и даже 2000 шагов, и, независимо скорости самой стрельбы, это последнее ружье отличается большею настильностью выстрела. Одно, что следует заметить против ружей системы Шасспо, — это невозможность прицеливаться на дистанциях более 1200 шагов. Чтобы стрелять далее этого расстояния, с сохранением настильности выстрела, необходимо прикладываться с пояса, как, обыкновенно, французские солдаты и делают.

Масса французской пехоты стреляет не совсем хорошо, чем и объясняется слабая действительность ее огня, в сравнении с количеством выпускаемых пуль. Но если французская армия была недостаточно подготовлена к стрельбе, то, тем же менее, в рядах ее находились отличные стрелки, бьющие почти наверное, выбирая своею целью преимущественно неприятельских офицеров; вследствие того в прусской армии убыль в офицерах доходит до такой степени, что, под конец дела, ротами командуют фельдфебеля и унтер-офицеры.

Значительные потери пруссаков в настоящую кампанию следует тоже приписать и тому, что сомкнутые части слишком близко подходят к неприятелю и бросаются вперед, не выждав подготовки атаки стрелками и артиллериею.

Вообще говоря, относительное достоинство помянутых двух систем ручного огнестрельного оружия, принятых в прусской и французской армиях, почти тоже самое, какое существовало, в крымскую войну, между нашими гладкоствольными ружьями[28] и штуцерами союзников.

В настоящую кампанию, в начале почти каждого боя, пруссаки, не отвечая на выстрелы противника, должны были сперва подводить войска на действительный выстрел своего ружья, и потом уже открывали убийственный огонь по неприятелю, который почти всегда выбирал оборонительные позиции, по возможности, с затруднительными к ним доступами, и действовал своим Шасспо с дальних расстояний.

Из всего сказанного очевидно, что, относительно ручного огнестрельного оружия, пруссаки, с самого начала войны, постоянно находились в более невыгодном положении, чем французы, и что успехи первых в настоящую войну отнюдь нельзя приписать — как это действительно было в 1866 году — превосходству их вооружения. Однако же, не смотря на это, все-таки следует заметить, что качество ручного огнестрельного оружия несомненно должно служить одним из элементов успеха военных действий. И если в этой войне французские войска, при всем превосходстве их ружья над прусским, почти постоянно терпели поражения, то причины этого следует искать в отсутствии на их стороне других необходимых условий победы.

Какими бы превосходными ружьями ни была вооружена армия (как, например, французская в настоящую войну), поражение ее неминуемо, если ей не достает боевых элементов и нравственное настроение войск неверно и ненормально.

Что касается прусской полевой артиллерии, то, судя по общим отзывам и громадным потерям, понесенным французскими армиями, она действовала превосходно. Уменье и навык прусских артиллеристов верно определять расстояния, — замечательны: после трех-четырех пробных выстрелов, сделанных выехавшею на позицию батареей, — все остальные выстрелы ложатся, обыкновенно, верно и наносят огромный вред неприятелю.

Автор упомянутой нами брошюры «Des causes qui ont amene les désastres de l'armе françаise dans la campagne de 1870», между прочим рассказывает: