А вот это уже была катастрофа. Очутиться в чужой стране без документов и без единого евроцента в кармане – великолепный экстрим. Даже до ближайшего консульства в Брно не добраться. Помогла Яна –девушка-портье. Сдав свою смену, она накормила Сергея завтраком, проводила его в ближайший полицейский участок и выступила в качестве переводчика.
- Неужели в Чехии еще изучают русский язык? – удивился Сергей.
- У меня родственники в России, - коротко ответила Яна.
Выяснилось, что получить в наследство сарай вместо замка – ничто по сравнению с той ситуацией, в которой очутился Сергей. Полицейские очень веселились, но рапорт со всеми нужными печатями и подписями составили. И тут же дали понять, что их миссия в этом деле закончена.
- А позвонить? Или Интернет? – робко поинтересовался Сергей.
Полицейские развеселились еще сильнее.
Звонить в банк и выходить в Интернет с просьбой к друзьям выслать денег пришлось опять от Яны. Блокировать карту, разумеется, было поздно – конверт с пин-кодом лежал в бумажнике. Деньги обещали выслать Вестерн-Юнионом. Потом была поездка в Брно, мытарства в консульстве – чего стоило одно требование предъявить свидетельские показания двух российских граждан о том, что Сергей действительно россиянин. Потом - получение «свидетельства на возвращение», денег и две недели в аэропорту – в «листе ожидания». И везде на него смотрели, как на распоследнего неудачника – что было совершенно оправданно.
Вернувшись, Сергей с грехом пополам получил новый загранпаспорт, долгосрочную визу, разобрался с делами и… снова поехал в Остраву. К Яне – так уж вышло.
Через полгода Яна достала из почтового ящика три конверта.
- У меня три новости, - сказала она, прочитав письма. – Во-первых, мой врач прислал результаты анализов. Мы беременны. Во-вторых, твой французский юрист жулик, а ты лузер, потому что не глядя подписал вместо доверенности дарственную. А в третьих, в Новгороде умер мой дедушка. Кажется, я его единственная наследница…
