Восточный фронт, 1944 - [7]

Бедственная ситуация в котле

В громадном котле, северный фронт которого проходил по Днепру, оказались окруженными прежде всего — как уже ранее было сказано — германские XI и XXXXИ танковые корпуса. В их состав входили 57-я пехотная дивизия (с подчиненными ей частями 389-й дивизии), 72-я и 88-я пехотные дивизии, корпусная группа «Б»[12], 5-я моторизованная (так в тексте. Дивизия называлась моторизованной до октября 1943 года, затем стала танковой. — Пер.) дивизия СС «Викинг» с подчиненной ей штурмовой моторизованной бригадой СС «Валлония»[13], отдельные корпусные подразделения, вспомогательные службы, русские добровольцы и т. д. Согласно одному из оперативных донесений 8-й армии, общая численность их доходила до 56 тысяч человек. (Численность окруженных немцы занижают, что подтверждается данными о потерях далее. — Ред.) Командование обоими корпусами осуществлял командир XXXXII армейского корпуса, поэтому после окружения они стали называться группой Штеммермана.

 Командиры оказавшихся в котле соединений понимали, что лишь скорейшие и решительные собственные действия еще могут спасти их. В первую очередь следовало организовать новые фронты в районах, откуда можно было бы нанести удары для прорыва окружения, в особенности на юге. Так как о резервах речь не шла, оба корпуса выделили для этих целей по несколько подразделений, от батальона до отделения, что привело к слиянию разнородных частей. Три крупных вражеских прорыва ускорили свертывание XXXXII корпусом фронта на севере, причем был также осуществлен отход и с позиций на Днепре. XI корпус отходил на юго-запад, перемещаясь с боями от одной промежуточной позиции к другой. К 6 февраля удалось, против ожиданий, образовать круговой оборонительный фронт протяженностью 150 километров. В центре этого фронта находился довольно крупный (менее 20 тысяч жителей. — Ред.) город Корсунь[14], имевший взлетно-посадочную полосу, с помощью которой первое время обеспечивалось снабжение войск по воздуху, единственная прямая связь с внешним миром. Связь с Верховным командованием осуществлялась только по радио. И хотя отвод частей с передовой позволял создавать боевые группы для срочного необходимого усиления того или иного участка фронта и образовывать хоть какие-то минимальные резервы, все же было необходимо имеющимися силами поддерживать приемлемые размеры периметра котла. Чересчур сужать пространство котла было нельзя, чтобы не лишаться необходимой свободы маневра внутри его и не дать вражеской артиллерии возможности простреливать его насквозь.

Однако обо всех этих военных мероприятиях рядовой солдат ничего не знал, и ему изо дня в день приходилось тянуть свою обычную лямку. Никаких укрепленных пунктов, бункеров (блиндажей) или иных убежищ для него больше не существовало, котел постоянно менял свою форму, войска занимали новые позиции, солдатам приходилось не только воевать, но и постоянно куда-то брести, по колено в грязи, с трудом вытаскивая ноги из густого месива, а потом все в той же грязи выкапывая себе примитивные окопы. Пехотинцы, ничем не защищенные, постоянно лежали в открытом поле, в промокших до нитки шинелях, которые за ночь, подмерзая, стояли на них коробом.

Вот некоторые заметки, сделанные побывавшими в этом котле:

«1 февраля

Позиции на Днепре будут сданы. Нам придется воевать в глубокой грязи, дерьме и воде.

3 февраля

Враг все сильнее напирает с юга и юго-запада, оттесняя наши окруженные части на север, чтобы соединиться с внешним кольцом окружения.

 4-6 февраля

Все шоссе от Городища, идущее с юго-востока на Корсунь, забито воинскими колоннами. Тысячи машин всех видов, порой по три в ряд, тащатся по этой дороге длиной 20 километров, утопая в грязи и представляя отличную цель для вражеской авиации, лучше которой нельзя и придумать. Русские самолеты, как осы, вьются над нашими колоннами, заставляя людей каждые десять минут бросаться ничком в глубокую грязь. Тут и там стоят горящие грузовики. Совершенно размокшая почва делает всякое передвижение невозможным. Бесконечные обозы и тыловые службы можно перебрасывать только по железнодорожной ветке Городище-Корсунь. Направление на Корсунь ночью отмечено факелами сотен горящих машин.

7 февраля

Несмотря на все эти обстоятельства, в котле царят порядок и дисциплина. Все перемещения осуществляются планомерно и организованно. Арьергарды и фланговое охранение действуют быстро и четко. Возникающие во фронте бреши оперативно закрываются.

8 февраля

Враг пытается сжать кольцо окружения со всех сторон котла.

9 февраля

Нас основательно потеснили. Окруженные дивизии отходят на юго-востоке, востоке, на севере и северо-востоке. Котел постепенно сжимается.

10 февраля

Спасение представляется все более и более сомнительным. У находящихся в котле войск иссякают последние силы. Боеприпасы на исходе, снабжение прервано. Люди смертельно устали, обмундирование насквозь промокло, просушить негде. При всем оптимизме — от краха нас отделяют лишь несколько дней.

10/11 февраля

Ночь прошла снова в ожесточенной перестрелке, под дождем и в несусветной грязи.

11 февраля

Около 11.00 перед нашей передовой появились два весьма корректных русских офицера с посланием от Верховного русского командования к командующему окруженной германской группировкой. Суть послания — последний ультиматум, после чего с 13.00 начинается ликвидация котла. Бронетранспортер, утопая в грязи, доставил офицеров обратно к русским позициям.