Восточная политика Александра Македонского - [135]
Все эти мероприятия Александра свидетельствовали о большой опасности, которая грозила македонскому тылу и последствия которой Александр хорошо понимал. Он также понимал, что предпринятые им меры смогут быть выполнены только в том случае, если "не помешает Мемнон"[36]. Но прошло немного времени и Мемнон перестал мешать. Во время осады Митилены он заболел и вскоре умер (февраль 333 г. до н. э.) [37]. По выражению Диодора, смерть Мемнона погубила все дело Дария [38]. Наоборот, Александр, услышав об этом событии, укрепился в своем решении двинуться вглубь Азии[39].
С Мемноном ушел из жизни последний представитель той силы персов, которая опиралась на эллинских наемников, бывших, по выражению Курция, главной и почти единственной надеждой Дария (precipua spes et propemodum unica) [40].
После смерти Мемнона в совете персидского царя началась жестокая борьба по вопросу о том, продолжать ли осуществление его плана или предать этот план забвению. Характерно, что Арриан ничего об этой борьбе не говорит. Источники, из которых он черпал сведения, склонны были уменьшать опасность, угрожавшую Александру как от осуществления плана Мемнона, так и от оппозиции Греков. Зато в антиалександровской традиции эта борьба получила довольно ясное выражение. Курций и Диодор сообщают, что за продолжение плана Мемнона выступил военный эксперт и главный советник в Сузах, греческий наемник афинянин Харидем [41]. Оба автора считают его человеком изумительной храбрости и искуснейшим стратегом. Курций добавляет к тому же еще, что он особенно ненавидел Александра, по приказу которого его выслали из Афин.
Как Курций, так и Диодор сообщают о трагической гибели Харидема, но в изложении ее причин имеются разночтения. Курций сообщает, что Дарий, хвастаясь обилием и техническим оснащением своего войска, и под влиянием лести придворных задал Харидему вопрос, считает ли он это войско достаточным, чтобы раздавить врага[42]. В ответ на это Харидем сравнил армии двух противников и в этом сравнении отдал предпочтение македонскому войску, лучше оснащенному, дисциплинированному, готовому на решительные действия. Харидем посоветовал Дарию укрепить свою армию греческими наемниками[43]. За эти смелые мысли Харидема персидский царь приказал казнить. Но потом к царю пришло раскаяние. Он признал, что грек говорил правду, и велел похоронить его с почетом [44].
Диодор прежде всего повторяет сведения о количественном составе войск Дария, но добавляет, что одну треть его составляли эллинские наемники[45]. Эта армия, по авторитетному заявлению Харидема, вполне достаточна для осуществления незавершенного плана Мемнона, если во главе этого войска будет находиться полководец уже испытанной доблести. Харидем дал понять, что он сам взялся бы осуществить это свое предложение[46]. Дарий сначала согласился со словами Харидема, но под влиянием решительных возражений близких ему людей отказался от своих намерений. Эти люди внушили царю подозрение, что Харидем добивается верховного командования с целью предать персов их врагам. В гневе за несправедливые подозрения Харидем высказал персам все, что думал о них, обвинив их в трусости, и тем задел самого царя. За эти дерзкие слова последний отдал его на казнь. Правда, потом Дарий одумался, укорял себя в том, что допустил величайшую ошибку. Он стал искать военачальника, достойного принять власть Мемнона. Таким достойным преемником последнего мог стать Харидем, которому из-за близорукости и эгоистических побуждений непосредственного окружения персидского царя не суждено было "осуществить его больших надежд". После Харидема Дарий не смог найти нужного ему начальника и вынужден был сам встать во главе армии[47]. Курций, отмечая, что после смерти Мемнона Дарий, осудив все действия своих полководцев, которым не доставало усердия и удачи, решил сам сразиться с Александром, однако, не уточняет, на восточном или западном плацдарме должно было быть это сражение[48]. Из того, что войско его было расположено лагерем у Вавилона, можно сделать вывод, что речь шла о сражениях на Востоке[49].
Диодор же совершенно определенно говорит, что персидский царь собирался перенести военные действия из Азии целиком в Европу. На совете близких ему людей он предложил им обсудить основной вопрос, посылать ли военачальников с войсками в приморские области или же самому царю со всей армией выступить против македонян [50]. Близкие к нему люди остановились на последнем.
О том, что Дарий сразу не отказался от плана Мемнона, свидетельствует тот факт, что он оставил в районе Эгейского моря адмирала Автофрадата и Фарнабаза, сына Артабаза. Как указывает Арриан, Фарнабаз приходился племянником Мемнону. Мемнон, умирая, передал именно ему свою должность, пока Дарий ею не распорядится [51]. По сообщению Курция, последний оставил за Фарнабазом военную власть, которую раньше предоставлял Мемнону
