Восточная политика Александра Македонского - [127]
Таким образом, за один только 331 г. до н. э. Александр получил от Антипатра новых солдат количеством почти в половину той армии, с которой начал военные походы на Восток.
Между Македонией и штаб-квартирой, между Александром и Антипатром всегда поддерживалась связь. Существовала довольно регулярная информация о ходе дел. Так, Александр посылает извещение Антипатру об итогах сражения при Иссе, упоминает подробности о своем незначительном ранении [263]. В письмах к наместнику продолжают идти сведения о среднеазиатских делах, о тяжелой борьбе со скифами [264]. Позднее излагались в них и социальные отношения в македонской армии, в частности, заговор "пажей". В этих письмах он обвиняет Каллисфена в измене, сообщает, что заговорщики были побиты македонянами камнями, а философа и тех, кто прислал его, накажет сам [265]. Извещения шли в Македонию из Индии, до окончания походов, вероятно, не только от царя, но и от ряда его полководцев [266].
Все это может создать впечатление о том, что в отношениях между Антипатром и Александром не происходило никаких изменений. Между тем развившееся постепенно внутреннее отчуждение между ними перешло в неприязнь и вражду. Можно проследить связь этого отчуждения с восточной политикой Александра.
Курций указывает, что недовольство Александра обнаружилось во время антимакедонских выступлений в Пелопоннесе, когда он, желая победы над врагом, открыто высказал свое недовольство успехами Антипатра, считая, что слава другого наносит ущерб его собственной [267]. Но эти указания не согласуются с данными Арриана, который утверждает, что Александр не только был заинтересован в победе Антипатра, но и щедро финансировал все его военные расходы [268].
Разногласия между наместником и царем произошли несколько позднее и совсем по другому поводу. В античной традиции мы также не найдем по этому поводу единого мнения.
В источниках выдвигается версия о том, что разногласия между Александром и Антипатром возникли из-за вражды между последним и матерью царя Олимпиадой. О том, что такая вражда действительно существовала, сомневаться не приходится. Арриан указывает, что как Антипатр, так и Олимпиада не переставая писали Александру письма, полные обвинений и взаимного недоброжелательства. Наместник писал о высокомерии Олимпиады, о ее резкости, о вмешательстве во все дела. Она же в свою очередь писала, что уважение и почет, оказываемые Антитатру, вскружили ему голову, что он забыл, кому он этим обязан; что он считает себя вправе занять первое место в Македонии и Элладе [269].
Плутарх пишет, что матери своей Александр послал много даров, но не позволял ей вмешиваться ни в государственные дела, ни в распоряжения по войску. Она упрекала его за это, но он спокойно переносил ее недовольство [270].
Хотя все наветы матери производили на Александра большое впечатление, он, однако, не изменял своего отношения к Антитатру и даже приказывал ему в письме держать при себе охрану, потому что против него составляется заговор.
Таким образом, александровская традиция не усматривает во вражде Олимпиады и Антипатра причин для коренных разногласий между последним и царем. В стремлении сгладить социальные противоречия эта традиция осталась верной себе.
В антиалександровской традиции глубокое отчуждение между Антипатром и царем объясняется не этими домашними интригами, а более глубокими причинами, вызванными восточной политикой. Македонию, благодаря ее наместнику, не удалось склонить к мысли о необходимости мирового государства. Антипатр отверг обожествление монарха по своим взглядам на Македонское царство, а также из-за религиозных опасений и относился без сочувствия к политике объединения, в которой он, как представитель македонской знати, видел принижение своего народа и его положения и, как друг Аристотеля, усматривал вину перед эллинской культурой[271]. Кроме того, гибель Филоты и Пармениона заставила содрогнуться и "друзей" [272]. Парменион был старинным боевым другом Антипатра, и его ничем не оправданная смерть усилила неприязнь македонского наместника к царю. К этому прибавилась и почти одновременная смертная казнь зятя Антипатра Александра-Линкестийца. Все это создавало потрясающее впечатление от катастрофы, которая нависла над непокорной македонской знатью [273]. Перед глазами Антипатра стояла судьба Пармениона.
Приказ Александра передать Кратеру власть над Македонией, а Антипатр у прибыть с новым контингентом войск в Вавилон апологетическая традиция ставит в связь со стремлением царя не углублять имеющихся разногласий между Антипатром и Олимпиадой. Поддавшись, наконец, наветам матери на Антипатра, он пожелал удалить его из Македонии. Это удаление, однако, не означало опалу
