Восставший из мертвых - [51]

Сильный сознанием того, что его ружье, заряженное ружье, находится в двух шагах, Жак не боится в этот вечер один войти в комнату Фанни, чтобы отыскать расписание поездов… Ах! вот оно, там, на комоде… Экспресс… не поехать ли через Венецию?.. Осенью Венеция так красива…

Что?.. Что там такое?.. Кто зовет его?..

И он, задыхаясь, поворачивается к запертой двери гардеробной…

Голос! Он услышал чей-то глухой голос, звавший его: «Жак! Жак»!

Теперь голос умолк… но Жак явственно слышит, как кто- то царапается в дверь!..

Тут он теряет самообладание. Довольно с него!.. Необходимо покончить с этим призраком! Этот призрак, запертый в гардеробной, слишком громко дребезжит своей цепью!

Жак отправляется за своим ружьем, потом отважно, героически достает из кармана одну из тяжелых связок ключей, с которыми он теперь не расстается… вставляет ключ в замок и сразу распахивает дверь — отважно, героически!..

Если только призрак здесь, он будет уничтожен!.. И Жак бросается в комнату, положив палец на курок ружья… Привидения нет!.. Нет!.. Небольшая комната, которую так легко охватить взглядом, пуста…

Будь призрак здесь, он сразу заметил бы его — гардеробная освещена только светом, проникающим из соседней большой комнаты. В ней царит полумрак, а в полумраке, как всем известно, призраки и привидения, — если они имеются, — прекрасно видны: ведь их легче увидеть в темноте, чем на полном свету…

И однако, минуту назад призрак Андре был здесь… Жак сам слышал, как призрак двигался в комнате, слышал его голос!.. Куда же он подевался?.. Каким образом бежал?..

Ага! Там что-то движется у окна!.. Окно полуоткрыто. Призрак только что открыл окно и скрылся, и в воздухе, колеблющем занавеску, еще слышен звон цепей…

Жак бросается к этому окну, старается закрыть, но окно не поддается: с оконной рамы спускается стальная цепочка, которая обычно удерживает ее, чтоб створки окна не могли слишком широко распахнуться, и эта цепочка непрестанно позвякивает…

Внезапно Жак начинает смеяться, громко и радостно хохочет… Смех освобождает его от всего безмерного груза, от тяжести всех привидений, существующих на земле!.. Он смеется… Смеется!.. до тех пор, пока не замечает на столе, стоящем в этой небольшой комнате, обыкновенную свечу, накрытую серебряным колпачком!

Эта свеча светила Жаку, когда он шесть дней назад делал вид, будто читает журнал… журнал еще здесь… вон там, на полу… никто не поднял его… но свеча… свеча, еще горевшая, когда Жак шесть дней тому выбежал в дверь и запер ее за собой… кто погасил ее?.. Кто надел серебряный колпачок?..

Глава XXVIII УЖАСНАЯ ТАЙНА СВЕЧИ И СЕРЕБРЯНОГО КОЛПАЧКА

Фанни покинула виллу на берегу реки в состоянии духа, не сулившем ничего хорошего бедной госпоже Сен-Фирмен.

Другая на ее месте не так легко бы оправилась от удара, нанесенного Мартой. Но госпожа де ла Боссьер была, по формулировке юного Дарбуа, «женщиной с головой на плечах». Вскоре она обрела свойственную ей ясность мыслей и решила лицом к лицу встретить неминуемую опасность.

По дороге она обдумывала поведение Марты (это она делала уже не раз) и пыталась выстроить отдельные факты в систему (на это она решилась впервые).

Способность ясновидения, которой обладала госпожа Сен-Фирмен, становилась с каждым днем все более очевидной и постепенно усиливалась; мало-помалу событие, терзавшее разум ясновидящей, выступало перед ней все более отчетливо.

Все это, как думала теперь Фанни, было сомнамбулизмом… обычным и нормальным сомнамбулизмом… даже научно признанным, и это невозможно было продолжать от себя скрывать.

Наука признала наличие у некоторых индивидов, впадающих в определенное состояние экстаза, способность видеть прошлое.

Марта видела преступление!

Сперва она только что-то смутно почувствовала… едва различая дорогое для нее лицо убитого… потом она увидела автомобиль… потом сундук… труп в сундуке… И наконец, она увидела само преступление, само преступное деяние на перекрестке Ла-Френе — и лицо преступника!..

Нет! Дело не в расстроенном воображении и отдельных, случайных совпадениях…. Это было самое настоящее ясновидение… и это ясновидение, без сомнения, завтра укажет Марте место, где был спрятан труп! Так случалось уже не раз! Юный Дарбуа привел несколько примеров… Тогда в дело немедленно вмешается сыскная полиция… сыскная полиция, которая теперь не стесняется, как сказал тот же юный Дарбуа, прибегать к помощи сомнамбул наподобие Марты. И госпожа де ла Боссьер сделала необходимый вывод.

Она решила, что у Марты больше не должно быть видений!..

Она сказала это вслух, совсем громко, и на пустынной дороге, по которой Фанни возвращалась в Ла-Розере, ее слова прозвучали, как приговор суда.

У Марты больше не будет видений!.. Сегодня призраки приказывают ей молчать… завтра они могут велеть ей заговорить… Она больше не увидит их…

Фанни нисколько не жалела бедную Марту! Она слишком ненавидела ее за то, что та нарушала их спокойную, их чудесную жизнь! Если бы Марта не сунула свой нос, Фанни до сих пор не знала бы, что случилось на перекрестке Ла-Френе. Она пользовалась бы благами, полученными в результате преступления, и никто не говорил бы об этом. Ее муж не стал бы несчастным существом, терзаемым угрызениями совести, которое она не узнавала и начинала презирать… ведь не к чему обладать силой, способной подвигнуть на убийство, занести вооруженную руку, если ты не в состоянии повелевать своими мыслями и стереть воспоминания…