Восставший из мертвых - [16]

— Вам так кажется! Молчите! «Ле Матен» от 27-го сентября 1901 г. Статья озаглавлена «Завтрак ученых», а в подзаголовке мы читаем следующее: «Ученые спорят о вивисекции приговоренных к смерти и надеются, что им удастся найти способ оживлять мертвых!»

— Черт возьми! — заявил Жак.

— Будьте серьезны, дорогой, — вмешалась Фанни.

— На этом завтраке, — продолжал редактор «Астральной медицины», — присутствовали наиболее выдающиеся люди науки и тот французский гений, который был вынужден переехать в Америку, оттого что он был слишком свободомыслящ и отважен для Франции, где его не поняли! Я говорю о докторе Карреле[12].

— Знаю, — сказал Жак.

— Вот что сказал доктор Каррель на этом завтраке. Я, сударь, оглашаю вырезку из газеты: «Я не побоюсь, — сказал в свой черед доктор Каррель, — я не побоюсь просить, чтобы мне предоставили какого-либо преступника, приговоренного к смертной казни, для проведения ряда опытов, которые отнюдь не должны быть смертельными, но будут исключительно полезны для современной хирургии. Какие это будут опыты? Они, прежде всего, будут вполне взвешенными… но в первую очередь, следует изыскивать и внимательнейшим образом изучать способы сохранения различных органов и тканей и секрет их оживления…»

Я ничего не выдумываю!., читайте сами: «секрет их оживления». А вот что говорил на том же завтраке доктор Тюффье[13] о смерти и оживлении тканей:

«Всем известно из медицинских журналов, что мы насчитываем уже пять или шесть опытов массажа сердца, которые принято считать исключительно дерзкими операциями. В случае травмы сердца, если пуля, например, засела в одном из желудочков, сердечная сумка набухает, сдавливает сердце и оно перестает биться. Тогда можно вскрыть сердечную полость, взрезать сердечную сумку и произвести массаж сердца. Прекратившееся кровообращение может мало-помалу восстановиться, и покойник воскреснет, будет жить, сможет выздороветь»[14].

— Так сказал доктор Тюффье, и добавлять к этому нечего, — закончил папаша Мутье, аккуратно убирая свою вырезку в объемистый бумажник.

Он, однако, добавил:

— Вот как, мой дорогой, можно отправиться к праотцам и вернуться оттуда!..

— Доктор, — сказал Жак, протягивая ему руку, — прошу у вас прощения… А теперь пойдемте есть вашего цыпленка с пармезаном… но только как совсем живые люди, без покойницких разговоров… Идет?

Глава X ЖАК НЕМНОГО НЕРВНИЧАЕТ

После завтрака Фанни задержала мужа.

— Вы совсем не любопытны, darling!.. — сказала она ему, лукаво улыбаясь. — Отчего вы оставили меня третьего дня наедине с этой бедняжкой Мартой и думать забыли о вашей Фанни?.. Почему вы даже не спросили, что она сказала мне после вашего ухода?

— Потому что семейные ссоры четы Сен-Фирменов нисколько меня не интересуют.

— Однако, у вас такой вид, точно вас сильно взволновала эта история, дорогой!

— Меня она ничуть не волнует, но можете поверить на слово, что мне это надоело! Вы понимаете, что мне неприятно слышать, как имя Андре склоняют таким глупым и смехотворным образом.

— Но все дело в том, дорогой, что оно запутано во всей этой истории намного больше, чем вы полагаете, — отвечала Фанни, покусывая губу и всемерно показывая, что ее глубоко уязвил тон Жака.

— В таком случае, объяснитесь!

— Я боюсь разволновать вас еще больше, дорогой!

— Напротив — прошу вас, воспользуйтесь тем, что я и так взволнован, и покончим с этим! Что еще выдумала эта сумасшедшая?

— О, то, что я намерена вам рассказать, имело место отнюдь не в ее воображении! Речь идет о настоящей причине отъезда Андре. Рассказать вам?

— Я слушаю.

— Все чрезвычайно просто. Вот что случилось. Сен-Фирмен случайно напал на несколько весьма интересных писем, которыми обменялись его жена и ваш брат. В переписке шла речь о любви, разумеется, чрезвычайно высоконравственной и платонической, но, так как в ней говорилось также и о высшем блаженстве, которое не замедлило бы появлением после смерти старого скупердяя, этот последний не счел нужным поверить, что его жена могла остаться честной женщиной, лелея подобные мысли.

Сен-Фирмен был убежден, что его обманывали, и потому не преминул немедленно разыграть роль ревнивца из трагедии. Однажды вечером, вернувшись домой к обеду несколько раньше обычного, он застал Андре, который нежно сжимал руку Марты. Он тут же поклялся самой ужасной клятвой, что убьет жену, как скверное животное, если Андре в ту же ночь не покинет навсегда эти края. В руках у Сен- Фирмена были письма: Андре пришлось уступить. Спасая жизнь Марты, он сейчас же пообещал исполнить все, что от него требовали. Тогда оскорбленного мужа сменил сидевший в той же шкуре нотариус, и Сен-Фирмен, уведя Андре в свой деловой кабинет, составил все необходимые бумаги, чтобы завод мог продолжать работать в его отсутствие, а управление им было передано вам. Вот и все. А остальное — это выдумки, я вполне с вами согласна, потрясенного сознания бедняжки Марты!.. Она очень страдает!.. Не проходит и дня, чтобы ее муж не издевался над ней, повторяя все ту же фразу, которая приводит ее в ужас: «Он не вернется! Не вернется! Не вернется!» Он не вернется, думает она, потому что муж убил его… но вы, дорогой, вы же так не думаете! Ведь вы убеждены, что ваш дорогой брат жив?