Восстановление - [7]
Я бросил взгляд на остальных трех медсестер, а затем развернулся и последовал в палату. Вздохнув, я зашел внутрь. Она посмотрела на меня, но быстро отвела взгляд, как только наши глаза встретились.
— Что с ней не так? — сорвался я, указывая на Селену, лежащую на кровати.
Медсестра вытерла ладони о свой белый халат.
— Кажется, все в порядке, месье Сен-Жермен. Ее жизненные показатели в норме и…
— Этот монитор чуть не взорвался. И моя жена плачет, — сквозь зубы прорычал я.
Медсестра откинула голову назад и испуганно округлила глаза, услышав мой тон.
— Какого черта она плачет?
Она обошла вокруг кровати и подошла ко мне.
— Ее давление, кажется, нормализовалось. Иногда, когда пациент испытывает какие-то эмоции в ее нынешнем состоянии, это может повлиять на жизненные показатели, особенно на давление. Совершенно естественно для пациентов в коме демонстрировать эмоции, — она подняла руки в успокаивающем жесте. — Смотрите, — она указала на кровать. Я проследил взглядом за ее рукой и резко втянул воздух, пока смотрел на Селену. — Она улыбается.
Я обошел вокруг медсестры и устремился к кровати.
— Она улыбается. Но в то же время плачет, — я услышал удивление в собственном голосе, увидев, как на лице Селены одновременно отражаются радость и печаль. — Что же тебе снится, ma belle? — пробормотал я, присаживаясь на стул, который прочно завоевал место рядом с кроватью. Я взял руку Селены в свою и переплел наши пальцы, поглаживая большим пальцем нежную кожу на костяшках. — Всякий раз ты умудряешься шокировать меня, маленькая шалунья.
Я услышал, что медсестра вышла, но не стал отводить взгляд от красивой женщины на кровати. Не мог отвести взгляд. Боже мой, я люблю Селену, и это не подлежит сомнению.
— Боже, я люблю тебя, Селена. Я совершенно точно помню тот миг, когда влюбился в тебя. Ты открыла дверь номера в отеле и стояла на пороге такая красивая, пока я стоял и боролся с собой. Боролся с демонами, захватившими власть над моим разумом. Ты могла бы уйти, но вместо этого обняла меня и стала успокаивать. Ты шептала мне что-то и помогла мне. Пожалуйста, вернись ко мне. Я не могу жить без своего «дома», — неужели подобные откровения делают из меня слабака, или, как сказал бы Люк, подкаблучника? На самом деле мне глубоко наплевать, как я выгляжу. Я готов быть слабым для нее, готов упасть на колени и умолять, если это поможет снова увидеть ее улыбку.
Дверь открылась, и в палату вошли моя мать, Адриан и Эрик. Я встал со стула и направился к ним, когда Адриан помчался вперед. Я поймал его в свои объятия, поцеловал мать в щеку и мы вышли в коридор. Эрик кратко улыбнулся и кивнул, приветствуя меня. Я заметил, что ему сложно встречаться со мной взглядом после того, что случилось. Мы наконец-то обсудили случившееся несколько дней назад в замке и этот разговор, кажется, слегка уменьшил его чувство вины.
— Все в порядке? — спросил я, вынуждая его посмотреть на меня.
Он кивнул, затем вкратце отчитался, как все прошло, после того как он отвез мою мать и Адриана в отель вчера вечером. Я сообщил ему, что удалось обнаружить Жилю и что я улетаю в Париж завтра рано утром. Мы договорились, что он заберет Марли из аэропорта через три часа и после этого я вернулся в палату с Адрианом на руках. Когда я приблизился к кровати, он заерзал, как обычно желая увидеть Селену.
— Она по-прежнему спит, папа, — прошептал Адриан, зачарованно глядя на Селену. — Как принцесса в сказке, которую мне вчера читала бабуля, — он повернулся и посмотрел на меня своими огромными невинными глазами. — Может быть, если ты поцелуешь ее, она проснется?
Я ухмыльнулся и, бросив взгляд на кровать, облегченно вздохнул. Боже, спасибо. На лице Селены не было слез.
— Ты же знаешь, что это просто сказка, милый, — мы с матерью обменялись взглядами. Кажется, теперь, когда трубки убрали, он воспринимает все гораздо проще. — Спорим, что она ждала тебя. Хочешь поговорить с ней или спеть ей песенку?
Он быстро кивнул, улыбнулся и помчался к кровати.
— Адриан, — он резко развернулся и посмотрел на меня. — Помни, тут нельзя бегать, — напомнил я спокойно, но твердо. Он кивнул и прижал указательный палец к губам, шепотом произнеся «шшш», а затем на цыпочках подошел к кровати.
Мама фыркнула, затем повернулась и посмотрела на меня.
— Есть улучшения? Что сказал врач о... ее состоянии? — я слышал неуверенность в ее голосе, словно она боялась называть Селену по имени.
— Ее? Ты имеешь в виду Селену? — уточнил я, выгибая бровь. Она посмотрела на кровать, затем снова на меня, одарив взглядом, который словно говорил мне прекратить вести себя дерзко, и кивнула.
Я рассказал ей об улучшении в состоянии Селены, борясь с улыбкой, когда наблюдал, как она украдкой бросает взгляды в сторону кровати.
— Отдохни, Ремингтон. Отправляйся в отель, прими ванну или душ и переоденься, — велела она, когда я закончил рассказывать.
— Я в порядке. По крайней мере, еще пару часов продержусь, — отказался я. — Скоро приедет Марли из Парижа. Я хочу быть здесь и встретить ее.
Она закатила глаза.
— Мне жаль сообщать тебе это, но ты выглядишь неважно.
— Я здесь не для того, чтобы производить впечатление, — игриво ответил я.
«В тот момент, когда я поддался и проявил интерес к Селене, я знал, что у меня будут проблемы. Так случается всегда. Мне следовало сопротивляться». Ремингтон Сен-Жермен на распутье. Он может либо последовать за человеком, из-за которого чувствует себя нужным — единственным человеком, который способен усмирить демонов, терзающих его разум — либо забыть о ней. Последнее не выход, хотя и существует шанс, что она может отвергнуть его. Но, к черту все, он убедит ее. Он должен. Иначе окажется там же, где был перед тем, как она появилась в его жизни. Селена Майклз в Париже временно.
Селена Майклз твердо решила, что больше никто и никогда не заставит ее почувствовать себя униженной. После крайне болезненного развода, она оказывается в командировке в Париже и надеется, что это именно тот шанс, которого она так ждала. Она хочет развлечься и, возможно, даже с кем-нибудь пофлиртовать. С кем-нибудь, с кем можно приятно провести время и кто будет бережно к ней относиться, кто пробудит то, чего в ее жизни всегда не хватало. Чего она не ожидает, так это встречи с Ремингтоном Сен-Жерменом и его очаровательным сыном Адрианом.
Начальник ФЭС и начальник ОВД. Два полковника, две сильные женщины. Такие разные и такие похожие. К чему приведет это сотрудничество?
Би Футболисты дураки. Кучка нахальных, лживых читеров, которые думают, что они – Божий дар женщинам, точно так же, как мой уважаемый старый папаша. Мне удавалось избегать их всю мою карьеру в колледже, до сих пор. Мне поручили быть физиотерапевтом ресивера Каллума Сэмскевича. За: Будет замечательно добавить это к моему резюме. Против: Я должна видеть его. Каждый. Божий. День. Что было бы прекрасно, … если бы он не был таким чертовски сексуальным … Кэл: Футбол – все, что у меня есть, поэтому, когда тренер обременил меня плохо одетой студенткой PT с крошками на плече, я решил, что это мой окончательный приговор.
Хорошая девочка против КазановыПервый раунд начинается….Трина Клемонс нуждается в деньгах. Иначе, зачем еще ей — самой организованной и подготовленной ученице в школе — проводить лето в качестве няни и партнера самого большого разгильдяя в мире? Сейчас она готова взяться за работу няней вместе с ее большой папкой, наполненной исследованиями и расписаниями. Только вот не спрашивайте ее о секретном задании «исправлять» все плохие привычки ловеласа старшей школы.Слейд Эдмундс предпочитает мимолетные связи, и Трина определенно не в его вкусе.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Маски. Мы все их носим. Все играем роли. Некоторые нам нравятся, а некоторые приходится играть для достижения каких либо целей, другие же роли нас заставляют играть. Но, так или иначе, мы все играем. Нет человека, который не играл бы какую-то роль, пусть даже самую маленькую. Маски и роли манят и притягивают. Защищают и причиняют боль. Это все наш осознанный выбор. Приносящий радость и боль. И когда эти два чувства достигают своего апогея, мы стараемся избавиться от надоевшей маски. Постепенно или резко — неважно. Снятая маска все равно оставит отпечаток.
«- Пелагея Сергеевна, это отец вашего ребенка, - улыбнулась Нина Васильевна. - Дмитрий Николаевич, а это мать. - Нет-нет-нет, - заявил Дима, мотая головой. - Эта идиотка не может стать матерью моего ребенка!.. - Этот придурок не может стать отцом моего малыша, - презрительно фыркнула Пелагея, скрестив руки на груди.».