Воспоминания японского дипломата - [88]

Японское контрпредложение, направленное послу Номура 15 июля в порядке ответа на предложение США от 21 июня, не было вручено. Поскольку оно не содержало признаков смягчения японской позиции, а также ввиду ухудшения атмосферы в США, Номура решил придержать депешу в надежде на благоприятный сдвиг в ситуации после смены кабинета в Токио. Впоследствии Номура даже говорил, что “продвижение на юг Французского Индокитая явилось величайшим кризисом в японо-американских переговорах". 23 июля он доложил министру иностранных дел Тоёда о реакции США на эту операцию и в тот же день подробно объяснил заместителю госсекретаря Уэллесу необходимость ее проведения, которая заключалась в том, чтобы ускорить урегулирование "Китайского инцидента", а также гарантировать бесперебойные поставки продовольствия и сырья в Японию.

Посол высказал заместителю госсекретаря свои опасения по поводу нефтяного эмбарго. которое, на его взгляд, могло бы весьма негативно сказаться на национальных чувствах японцев, а 24 июля выразил то же мнение президенту и произвел с ним обзор нерешенных вопросов на переговорах. В связи с проблемой Индокитая президент сказал послу, что он сопротивлялся массированному давлению, которое на него оказывалось с целью введения эмбарго, ради мира на Тихом океане, но при этом добавил, что если Япония вторгнется в голландские колонии в Ост-Индии, то Англия немедленно, а вслед за ней и Америка придут им на помощь. Одновременно президент внес предложение о нейтрализации Французского Индокитая. Если Япония выведет свои войска, сказал он, то он не пожалеет усилий для получения от заинтересованных стран твердых гарантий нейтралитета этой территории и прав Японии на поставки оттуда различных товаров и сырья на основе равенства.

26 июля Рузвельт отдал президентский приказ заморозить японские активы в США и ввести эмбарго на экспорт нефти в Японию. Японская пресса выразила по этому поводу удивление и возмущение, но больше всех этой акцией был потрясен ВМФ Японии. Его тревога имела веские основания, ибо при прекращении нефтяных поставок из США и Голландской Индии накопленный запас топлива постепенно был бы исчерпан, и корабли, построенные ценой отмены Договора об ограничении военно-морских вооружений, вскоре стали бы совершенно бесполезными. Последующие события ясно показали, что эта акция, как и предвидели в США, явилась решающим фактором начала войны.

В предложение президента США от 24 июля о нейтрализации Индокитая был впоследствии включен и Сиам. Японское правительство изучило эту идею, но наши войска не могли быть выведены из южного Индокитая без отказа от продвижения на юг в целом. Между тем в основе продвижения в Индокитай лежало решение совещания у императора от 2 июля, которое предписывало приступить к реализации политики продвижения на юг. Поэтому в Токио разработали очередное контрпредложение, которое было направлено послу Номура 5 августа. Его главные пункты сводились к следующему: Япония обязывалась не размещать свои войска в юго-западных зонах Тихого океана за исключением Французского Индокитая, а США, Великобритания и Нидерланды должны были прекратить свои военные приготовления; Япония и Нидерланды должны были урегулировать нерешенные вопросы своих взаимоотношений, в том числе вопрос о поставках сырья, а США и Япония должны были восстановить нормальные торговые отношения. Соединенным Штатам также надлежало оказать добрые услуги в интересах мирных переговоров между Японией и режимом Чан Кайши, а в будущем признать особое положение Японии во Французском Индокитае.

Конечно, американское предложение от 24 июля было эгоистичным, и Япония едва ли могла принять его во всей полноте. Оно всего лишь было нацелено на то, чтобы воспрепятствовать японскому продвижению на юг, для чего и была выдвинута идея о нейтрализации Индокитая. Но при этом США не предлагали никаких паллиатив, компенсирующих замораживание японских активов и нефтяное эмбарго, хотя обе эти меры были тесно связаны с продвижением Японии на юг Индокитая. Точно так же не следовало ожидать, что США сочтут приемлемым японское контрпредложение, поскольку из всего комплекса вопросов, не решенных на японо-американских переговорах, оно касалось только тех вопросов, которые могли бы быть решены к выгоде Японии, Поэтому не удивительно, что, когда посол Номура 6 августа представил японский план госсекретарю Хэллу, тот не проявил к нему большого интереса, и посол вынужден был заключить, что США готовы "к любой случайности”, т.е. к вступлению в войну.

При таком положении дел правительство Японии в качестве чрезвычайной меры разработало план, которому в Токио придавали исключительно важное значение и с которым в последовавшие недели связывали огромные надежды на урегулирование отношений с США. Этот план предусматривал организацию личной встречи между принцем Коноэ и президентом Рузвельтом с целью изучения возможностей избежать кризиса (местом встречи предполагалось избрать Гонолулу). Идея такой встречи содержалась еще в Проекте соглашения о взаимопонимании, но в ходе переговоров она не рассматривалась и теперь появилась с некоторым оттенком новизны. 8 августа посол Номура должным образом представил это предложение госсекретарю Хэллу, который, однако, не снизошел до выражения своего мнения по его поводу.