Воспоминания японского дипломата - [100]

Исходя из таких докладов и заключений высших представителей японского руководства, связанных с японо-американскими переговорами, я, естественно, лелеял надежду на какую-нибудь возможность достижения соглашения. Но в то же время мне казалось само собой разумеющимся, что Япония должна пойти на существенные уступки, ибо, изучая документы, я убедился в готовности США в случае необходимости начать войну. В этих обстоятельствах, я еще до обсуждений в Совете по межведомственным связям выработал собственные условия решения проблемы, суть которых в общих чертах состояла в следующем. Во-первых, японские войска, размещенные в Китае, в том числе в особых районах Северного Китая и в других местах, подлежали выводу в течение пяти лет. Во-вторых, Японии следовало подтвердить отсутствие у нее намерений препятствовать честной экономической деятельности третьих держав в Китае на основе справедливости, заявить об отсутствии возражений против применения принципа свободной торговли во всем мире, в том числе в Китае, и таким образом решить основную связанную с Китаем проблему в своих отношениях с США. Далее, в связи с "южной” проблемой, возникшей вследствие продвижения японских войск на юг Французского Индокитая, я предлагал вывести оттуда наши войска и таким образом продемонстрировать отсутствие у Японии агрессивных замыслов в отношении этого региона, доказав тем самым нашу искренность и стремление способствовать успеху переговоров. Что касается Трехстороннего пакта, то я полагал, что негласное взаимопонимание уже достигнуто и что, если другие проблемы будут решены, то для одной этой потребуется лишь найти форму выражения, ибо, в сущности, Япония уже согласилась пойти на уступки.

Предварительно я 21 октября сообщил послу Номура, что новый Кабинет относится к справедливому урегулированию японо-американских отношений не менее серьезно, чем предыдущее правительство, и что по получении более подробных инструкций послу следует попытаться получить от американцев ответ на наше предложение от 25 сентября.

Таковы были мои настроения, когда я 23 октября впервые принял участие в работе Совета по межведомственным связям. Заседание началось с выступления премьера Тодзё, который заявил, что при формировании нового Кабинета его информировали о желании его величества вернуться к изучению решения совещания у императора от 6 сентября, и поэтому сейчас Совету предстоит "с чистого листа" пересмотреть это решение во всей его полноте. Однако начальник Генерального штаба армии генерал Сугияма[96] не замедлил напомнить нам о том, что, согласно решению от 6 сентября, дипломатии отводилась первостепенная, а военным приготовлениям - второстепенная роль только до конца сентября, а с наступлением октября, напротив, военные приготовления должны были играть главную, а дипломатия — подчиненную роль. Об этом, сказал Сугияма, было известно бывшему министру иностранных дел Тоёда. Следовательно, продолжал он, учитывая приближение сезона муссонов и другие обстоятельства, нам необходимо быстро принять решение, чтобы не упустить благоприятную возможность. Затем еще более пессимистически и непримиримо настроенный заместитель начальника Генерального штаба армии Цукада заявил, что японо-американские переговоры показали банкротство дипломатии, что Америка и Англия уже порвали экономические отношения с Японией и сжимают кольцо вокруг нее и что поэтому страна должна немедленно прибегнуть к мерам самообороны. Заместитель начальника Генерального штаба ВМФ адмирал Ито также выступил с настойчивым призывом не медлить с решением относительно будущего переговоров, ибо потеря времени недопустима.

Мне, таким образом, сразу стало ясно, что, хотя решение совещания у императора от 6 сентября и подлежало пересмотру, военные приготовления, развернутые высшим командованием после совещания у императора от 2 июля, продолжались без каких-либо помех, и, будучи миной, заложенной под дипломатические усилия, поощряли роды войск к занятию воинственной позиции и создавали серьезные препятствия на пути какого бы то ни было прогресса на переговорах. Более того, поскольку министр военно-морского флота Симада, министр финансов Кая и я были единственными "новичками" в Совете по межведомственным связям, а все остальные участвовали в совещании у императора 6 сентября, "ограничения", установленные сентябрьским решением, похоже, неизбежно воспринимались в качестве отправного пункта при любом новом рассмотрении вопроса, а проистекающая отсюда психологическая инерция сильно затрудняла попытки смягчить эти ограничения. Тем не менее, я поставил под серьезное сомнение исходные посылки высшего командования, заявив, что следует испробовать все пути, обещающие какие-нибудь шансы на успех, и что для Японии было бы совершенно неоправданным считать компромисс невозможным и поспешно ввергать себя в военные действия. Поскольку премьер также настаивал на необходимости в момент начала деятельности нового кабинета заново изучить нашу позицию, в конце концов было решено поручить секретарям подготовить конкретный перечень вопросов и методику их повторного изучения. Насколько мне помнится, секретари представили нашему вниманию следующие основные вопросы: