Воспоминания советского посла. Книга 2 - [66]

Я выступил с кратким заявлением общего характера, в котором, подчеркнув, что «одностороннее денонсирование временного торгового соглашения 1930 года едва ли является кратчайшим путем к развитию англо-советской торговли», тем не менее от имени Советского правительства выразил готовность «сделать все возможное для облегчения переговоров о заключении нового торгового соглашения, построенного на базе здравого смысла». Далее английской стороне было предложено представить свой проект будущего торгового соглашения: поскольку денонсирование соглашения 1930 года исходило от британского правительства, на нем лежала обязанность указать, чем именно оно недовольно в старом соглашении, и сделать новые предложения. «Что касается нас, — прибавил я, — то мы вполне удовлетворены временным торговым соглашением (1930 года. — И. М.) и не хотим никаких изменений в положениях этого соглашения». В заключение я прибавил:

— Во время переговоров подобного рода довольно обычно, что каждая сторона вначале выдвигает чрезмерные требования в расчете иметь больше возможностей для «торговли». Каждой стороне кажется, что такой метод, столь обычный для восточных базаров, является наиболее удобным путем в целях достижения надлежащего компромисса. Я в этом сильно сомневаюсь. В лучшем случае подобный метод требует затраты большого количества времени и энергии для приведения раздутых требований сторон к реальному минимуму. Я был бы счастлив, если бы в данном случае британская сторона, формулируя свои предложения, поскольку это человечески возможно, отказалась от восточной привычки искусственно взвинчивать свыше меры свою цену. Если мое пожелание будет учтено, мы скорее придем к деловому результату, выгодному для обеих сторон.

Как показали последующие события, этот призыв к английской стороне остался гласом вопиющего в пустыне. Именно этим объясняются крупнейшие трудности, которые возникли в ходе переговоров о новом торговом соглашении. Однако на заседании 15 декабря до этого было еще далеко. Английская сторона на первом заседании не сделала нам никаких практических предложений. Очевидно, Ренсимен и Кº тоже хотели предварительно прощупать нас. В этом отношении они мало могли извлечь из того, что говорилось во время нашей первой официальной встречи. Зато мы в известной мере добились своего: Ренсимен и Колвил дали обещание в ближайшие дни прислать нам свои письменные соображения о характере будущего торгового соглашения.

Суть разногласий

Министерство торговли прислало нам обещанные соображения 29 декабря 1932 г. Они состояли из четырех пунктов.

Первый пункт касался принципа наибольшего благоприятствования. Министерство торговли утверждало, что этот принцип, содержавшийся в торговом соглашении 1930 года, является «неподходящим» для англо-советской торговли по двум причинам: а) ввиду «специальных условий советского импорта и экспорта» (имелась в виду монополия внешней торговли); данный принцип будто бы препятствовал «Соединенному Королевству защищать свои интересы, в то же время позволяя Советскому Союзу по желанию игнорировать эти интересы»; б) в виду того, что британское правительство должно было «считаться с ситуацией, вытекающей из 21-го параграфа англо-канадского соглашения в Оттаве».

Второй пункт касался торгового баланса между Англией и СССР. Констатируя, что «покупки Соединенного Королевства у СССР сильно превышают покупки СССР у Соединенного Королевства, причем первые оплачиваются наличными, а вторые приобретаются в кредит», министерство торговли заявляло, что его целью является достижение «в будущем приблизительного равенства в балансе платежей между обеими странами».

Третий и четвертый пункты касались использования Советским Союзом британского тоннажа. Министерство торговли обращало внимание советской делегации на недостаточность этого использования и предлагало в ходе торговых переговоров урегулировать данный вопрос путем прямот обмена мнений между британскими и советскими представителями «судоходных интересов».

Соображения министерства торговли по существу не давали ничего нового. Все это нам было и раньше известно из прессы, из парламентских дебатов и личных разговоров с чиновниками министерства торговли и министерства иностранных дел, из бесед торгпреда с английскими промышленниками. Но теперь мы имели официальный документ британского правительства, формулирующий требования английской стороны, и это представляло несомненную важность.

Полученные нами от Советского правительства директивы по ведению переговоров (их привез ездивший специально за этим в Москву Озерский) носили весьма гибкий характер и давали полную возможность договориться. В самом деле:

1. По вопросу о наибольшем благоприятствовании наша первая позиция сводилась к требованию общего наибольшего благоприятствования с ограничением действия этого принципа в отношении нескольких товаров, особенно интересующих Канаду (хлеб, лес, рыбные консервы и т. д.), а наша вторая позиция допускала установление наибольшего благоприятствования для определенного списка товаров и ограничение нашего экспорта в Англию определенными количествами тех товаров, в которых была особенно заинтересована Канада.