Воспоминания русского дипломата - [267]

8 февраля № 219 Деникин».

Вскоре после получения донесения из Одессы о неразрешении организации гражданской власти на местах, главнокомандующий писал генералу Бертло: «Несогласованные действия в области гражданского управления приведут к нежелательным результатам. Гражданская власть должна быть в руках лица, назначенного мною, которое даст все гарантии нормальной жизни союзным войскам и будет координировать свои действия с союзным командованием. Вынужденный к сожалению отложить мое личное с Вами свидание, считаю необходимым предупредить Ваше Превосходительство о тех непоправимых и грозных последствиях, который повлекут за собой мероприятия, намеченные французским командованием и надеюсь, что они не получать осуществления до выяснения всего вопроса при личном нашем свидании».

* * *

Уже в конце февраля 1919 года начали сказываться плоды своеобразной политики французов. Союзные войска понесли поражение под Херсоном.

К этому времени гарнизон Херсона состоял из 1 батальона греков и роты французов при двух горных орудиях. Из этих войск одна рота греков занимала станцию, отделенную от города двухверстным открытым полем. Большевики повели наступление на станцию с фронта и правого фланга со стороны Б. Снегиревки. Греки, утомленные бессонницей и томимые жаждой, долго держались, но обойденные справа, под метким артиллерийским огнем противника устоять не могли, и, чувствуя недостаток в патронах, начали отходить к городу. Видя успех советских войск, местное население, большею частью рабочие, выступили с оружием в руках. Прибывшая на поддержку Херсона рота 176-го французского полка сперва не хотела высадиться, а потом вступив в город, отказалась идти в бой и только после угрозы командира и метких разрывов неприятельских снарядов двинулась вперед. С крейсера был открыт огонь по предместьям, в которых начался пожар.

Союзному командованию стало ясно, что при таком положении наличными силами удержать город не удастся и войскам было приказано отходить к кораблям для посадки.

Большевики, видя это, старались отрезать союзников от реки. Положение их было спасено ротой греков, успевшей высадиться с подошедшего из Одессы транспорта. Тогда большевики открыли ураганный огонь по всей площади перед судами и союзникам приходилось под этим огнем грузиться.

Утром 25 февраля (10 марта) последнее судно под огнем отошло в Одессу.

Неудача эта произвела тягостное впечатление на французов. В этом бою союзники потеряли около 400 человек, из них 14 офицеров.

Потерпев неудачу под Херсоном, Союзники по совершенно непонятным причинам решили эвакуировать и Николаев, и вывезли оттуда все свои войска на судах непосредственно в Одессу, отдав без всякого сопротивления весь богатейший район Херсонской губернии между Днепровским и Телигульским лиманами. В этот район входила крепость Очаков и остров Березань, на котором находился громадный склад артиллерийских снарядов. Лишь энергичным выдвижением добровольческих частей в сторону Херсона удалось временно закрепить за собой Очаков и сохранить Березань.

Положение в Одессе становилось все более тревожным, но французское командование, не сознавая своих ошибок, продолжало проводить в жизнь свою политику сепаратизма в отношении Вооруженных сил Юга России.

5 марта начальник французской военной миссии в Екатеринодаре полковник Корбейль сообщил главнокомандующему: «Телеграммой переданной Севастопольской радиотелеграфной станцией 17/3-19. Генерал д’Ансельм поручает мне уведомить Вас, что в виду серьезности положения и трудности сношений с Вами, он должен был объявить осадное положение и принять командование, назначив себе помощником по гражданской части Его Превосходство г. Андро ланжерона. Он просит меня Вас уведомить, что это, разумеется, лишь временные мероприятия.

Примите генерал, уверения моего глубокого почтения и преданности. Начальник французской военной миссии полковник Корбейль».

Таким образом совершился «переворот» и французское командование, вдохновляемое полковником Фрейденбергом, окончательно вышло на самостоятельный путь решения задач борьбы с большевиками, оккупируя Одесский район. Несомненно, что «переворот» этот подготовлялся уже давно и исходил, по-видимому, из стремления французов достичь единства командования и создания энергичной и всецело подчиненной военному командованию гражданской власти. К представителям Вооруженных сил Юга России в этом отношении они относились критически.

Желая подчеркнуть настоятельную необходимость этого «переворота» и естественность его происхождения, французское командование и в частности полковник Фрейденберг, искусно воспользовались интригами местных политических партий и некоторых общественных кругов. В этом отношении в лице г. Андро полковник Фрейденберг нашел себе подходящего помощника.

Крайние правые и левые политические партии Одессы не вполне доброжелательно относились к Добровольческой армии. Первые (хлеборобы) мечтали о возвращении своих земель, а вторые (социалисты) находили Добровольческую армию реакционной.

Настроение этих партий и должно было явиться главным козырем в руках Фрейденберга и Андро, которые, стремясь использовать их интриги против Добровольческой армии, мечтали об образовании «кабинета» коалиционного характера, долженствующего, как им казалось, удовлетворить широкие русские общественные круги.