Воспоминания Пьера Изместиефф, потомка русского княжеского рода Долгоруких и французского рода Блукет, талантливого шпиона, успешного бизнесмена, любителя и ценителя красивых женщин - [21]

Летние каникулы прошли в путешествиях. Сначала съездили в Англию, Лондон, где Тони Хамбро мне устроил новые переговоры, из которые ничего не вышло. Конечно, я посетил Джейн, побывал у нее дома и познакомился с ее родителями. Джейн мне очень нравилась, я ей тоже, но я был еще формально женат. Больше всего меня волновала моя будущая карьера. Джейн хотела учиться дальше в Штатах и тоже не была готова к серьезному решению. После Лондона поехали в Марокко, сначала в Рабат к деду, потом к бабушке в Марракеш. Приятелей моих уже в Марокко не осталось. Миша Миркович и Майка Безак уехали в Сан-Франциско, Даниель Мюллер и Даниель Израель неизвестно куда, так же как Марсель Гиро, Ив Жермен и многие другие друзья и приятели.

В конце августа я вернулся в Париж и начал новую жизнь с прекрасным дипломом в кармане. Эта жизнь станет предметом следующих глав.

Глава 8

Я начал работать в UAP 1 сентября 1971 года на должности инженера по организации труда. Мой офис на Rue du Faubourg Saint Honoré находился в двух шагах от Вандомской площади, самой престижной площади Парижа. После двух недель стажировки по разным отделам компании UAP меня вместе с Луи Ферраном определили в эту большую компанию, где уже трудился Патрис Ланглюме. Патрис с дипломом политических наук и американской Law School — школы права, работал в UAP уже больше года. Он знал все и всех, сразу взял меня под свое крыло и очень помог мне адаптироваться в этой сложной структуре, образованной в результате слияния трех страховых компаний.

Несмотря на то, что у нас были разные характеры (Патрис, в отличие от меня, никогда в своей жизни не хулиганил и был верным супругом жене Флоранс), мы навсегда стали близкими друзьями. У нас было очень много свободного времени, которое Патрис проводил сидя на месте и читая прессу, думая, как лучше построить свою карьеру в страховом бизнесе, а я гулял по Парижу, любовался товарами в витринах разных магазинов и не сомневался, что когда-нибудь смогу себе позволить купить много хороших вещей.

Жил я тогда очень скромно, в дешевом отеле около площади Клиши. Комната мне стоила 9 франков в сутки, это было меньше 2 долларов. Я копил деньги, чтобы как можно быстрее рассчитаться с кредитом в Первом Национальном Ситибанке и дедом, несмотря на то что дед на возврат нескольких тысяч франков вовсе и не рассчитывал.

Несмотря на отличную компанию с Патрисом, на работе я скучал. Дел не было никаких, по телефону звонили только знакомые девушки. Иногда я писал письма руководству, предлагал рационализацию бесчисленных бланков и формуляров, но мне на это никогда никто не отвечал. Тогда я попросил встречи с директором. При встрече он мне объяснил, что торопиться не надо, что меня рекрутировали, то есть пригласили на работу, думая о будущем, и что я тоже когда-нибудь стану директором, но пока мне порекомендовали набраться терпения. Через пару недель после этого разговора Луи Ферран мне рассказал, что устроился помощником профессора по маркетингу в Парижский университет Dauphine, а университет нуждается в кадрах, и предложил представить меня профессору Жорджу Шитошину. График работы был потрясающий: 3 раза в неделю, ближе к вечеру, то есть я мог совмещать с нашей основной работой, где, по правде сказать, все равно делать мне было нечего. Жордж Шитошин и я подошли, так же, как и Jean-Luc Debry. Каждый из нас стал вести группу, состоящую из 20 студентов 4-го курса. Основная задача была изучить со студентами конкретные проблемы фирмы и разработать их оптимальные решения (так же как в INSEAD).

Должен признаться, что вплоть до последнего дня этих занятий, которые я вел 2 года, во время моих выступлений перед студентами я всегда сильно волновался: чувствовал себя как актер на сцене театра. У Жорджа Шитошина была консалтинговая компания по управлению предприятиями. Вскоре после моего поступления на дополнительную работу к Жорджу Шитошину, он предложил мне встретиться с Роджером Торджманом, владельцем и управляющим Mecanorma. Он считал, что я с моими навыками полностью соответствовал критериям фирмы. Mecanorma производила и продавала во многих странах мира Lettres transfer — это листы с цифрами, буквами и символами, которые легко переносились с листа на любую поверхность. Ими пользовались многие компании, но особенно востребованы были агентами по рекламе и в архитектурных бюро. Главным рынком продаж была Франция, а главным нашим конкурентом — Letraset. С Роджером Торжманом мы сразу договорились. В середине 1972 года я покинул UAP, переехал жить и работать в Perray-en-Yvelines, около Рамбуйе. Роджер меня назначил директором французского филиала. Наконец я мог принимать решения, их исполнять и видеть свои результаты. Листы Lettres transfer у компании Mecanorma имел на 20 % больше цифр, букв и символов на одном листе, чем у Letraset, а стоили при этом на 20 % дешевле. Это явилось основным направлением всей рекламной кампании! Наши Lettres transfer — дешевле!

Я понял, что рекламные агентства, с которыми заказчики часто расплачиваются процентами от потраченного бюджета, цена Lettres transfer вообще не играла никакой роли. Тогда я поднял цены на нашу продукцию на 20 % и нанял трех девушек. Я отправил их по всем рекламным агентствам Парижа показывать наш каталог. Вот они уже предлагали нашу продукцию, показывали наши преимущества — самый большой выбор букв различных шрифтов и символов, а также великолепный дизайн всей нашей продукции. У нас в каталоге было более 200 разных шрифтов разного дизайна и оформления. Правильная стратегия принесла свои результаты.