Воспоминания - [4]

По мере приближения к Москве фронта, обустраивать на пустыре за домами противовоздушные укрытия. Так отрывалась канава глубиной около двух метров и шириной по дну около метра, откосы укреплялись досками, по одному из откосов делалась лавочка для сидения и на все это сверху настилали бревна в один накат, а потом всё засыпалось еще и землей.

Наш завод продолжал работать в полную мощность, каждый день платформы и вагоны уходили с его территории, гружённые произведенной продукцией. На платформах кирпич, в вагонах чугунные сифоны, патрубки, секции отопительных радиаторов. Все это шло на восток. Литейный цех начал выпускать корпуса для гранат «лимонок» и рубашки для ручных гранат.

Завод нашего поселка, в котором жила моя семья, был очень старинный. В то время не было принято интересоваться дореволюционной историей и мы практически ничего не знали, что было тогда. Местный старожила завода и тот не помнил, когда завод начал выпускать кирпич, хотя он проработал на нем всю свою жизнь, а перед войной ему было далеко за шестьдесят. Он тоже не все рассказывал нам, не любил вспоминать то время. Он считал, что прошлое принесло ему слишком много горя, он лишился правой руки и его жена погибла во время аварии на этом заводе. Но может он просто был не разговорчив, а может лишний раз что-то рассказывать просто не стоило.2

Наша семья переехала под Москву в 1935 году из города Юрьев-Польский, мне тогда исполнилось только 10 лет. Поселок — это совсем не город и дома здесь были не похожи на те древние постройки, к которым я уже привык, но зато появилось близость к столице и возможность добраться туда запросто, просто взять и поехать и ты через полчаса в центре, хоть на Красную площадь иди, хоть на улицу Горького. Вот это жизнь.

Завод, где предстояло работать отцу, в то время уже назывался комбинатом. Он выпускал кирпич, литейка завода отливала сантехническую арматуру: различные патрубки, сифоны, секции радиаторов отопления. Была лесопилка и цех по изготовлению оконных рам и дверей, варили соледол и заливали в бочки, которые тоже производили в бондарной мастерской. Еще на заводе делали канализационные люки, которые с тех давних времен скрывают проходы в мир подземных коммуникаций. Они до сих пор служат этой цели, и их еще до сих пор можно отыскать под ногами на мостовых и тротуарах разных городов и конечно Москвы.

1928г. с отцом Анатолием Николаевичем

Школы в нашем поселке не было и меня определили в железнодорожную школу поселка, строившегося тогда через дорогу вагоноремонтного завода.3 Поселок носил название очень созвучное времени — «Соцгородок». Придя первый день в школу, начал знакомиться и на вопрос откуда я прибыл. Я с владимирским говорком, делая ударение на первом слоге отвечал.

— С комбината.

Тут в Москве говорили совсем по-другому, но этот город принимал всех и его не сильно раздражали приезжие, наверно потому что тех, кто мог похвастаться долгой родословной в Москве было совсем немного. Вновь обосновавшиеся лишь давали повод для шуток, но мне тогда было не до шуток. Меня называли колонистом. Я некоторое время не понимал почему. Но потом стало ясно, в нашем районе до 1934 года существовала колония заключенных, которые работали на комбинате или просто на «Кирпичке», так тоже называли наш кирпичный завод.4

А мы живущие там ребята еще долго носили это прозвище «колонисты», ну, а ребят из соседнего села Ново-Архангельского называли по старому названию этого села Лупиха — Лупихинские. Что звучало на мой взгляд еще более неблагозвучней, однако прозвища, есть прозвища, и никуда от них не деться.

В 1938 году наша завод стал именоваться — «Завод №3 Государственного союзного треста №41 Народного Комиссариата Авиационной Промышленности (НКАП)».5 Стране требовалось тогда больше кирпича и был построен цех сухого прессованная, с естественного способа сушки кирпича перешли на искусственный. Построили камерные сушилки. Для этого использовали отходящее тепло от гофпечей (Гофмановская печь). На фасаде цеха обжига появился лозунг: «Доведем выпуск кирпича до 200—250 млн. штук кирпича в год!». Литейный цех продолжал выпуск предметов сантехники.

Вагоноремонтный завод почти целиком перешёл на выпуск корпусов снарядов, мин и авиабомб. Напротив нашего дома был кузнечный цех этого завода. Наш дом дрожал от ударов мощного пресс-молота, установленного в этом цехе.

Все больше и больше мужчин стали уходить в армию с нашего завода и мы старались, как могли, заменить их. Помогали грузить кирпич на платформы, подвозили его к печам из сущшильных сараев, которые тянулись почти на километр сторону Соцгородка.

На продукты ввели карточки и нашей заботой было их вовремя отоварить. Мальчишечьи забавы отошли как-то сами по себе, разговоры уже велись лишь о насущных проблемах. Незаметно для себя мы стали полноправными взрослыми. О своей довоенной жизни мы вспоминали лишь во время редких массовых походов в ближайший лес за щавелем, ягодами или грибами. Вспоминали про рыбалку на пруду, поездки в дальние леса по грибы, свои озорные налеты на сады и огороды в Лианозово и в Ново-Архангельском, и все это казалось нам таким далеким и потерянным безвозвратно.