Воспоминания о службе в Финляндии во время Первой мировой войны. 1914–1917 - [73]

В мае 1915 года взлетел на воздух заминированный железнодорожный мост через пролив Пуйо-Викен под городом Экенесом, который охранялся ополченцами. К счастью, остался в исправности старый мост, по которому и продолжало совершаться железнодорожное движение. Наконец, летом 1915 года загорелся грузившийся у таможенного павильона отправлявшийся ночью в город Ревель пароход «Бура II» («Воге II»), подожженный мальчишками по наущению германского агента.

Мальчишки подожгли тюки с хлопком на пристани, и огонь от них перебросился на пароход, на котором загорелась краска, и в какие-нибудь полчаса весь пароход пылал как факел. На нем шел груз патронов к японским винтовкам, которыми тогда был перевооружен флот. Помнится, что, не успев выскочить, в каюте погибло двое детей и гувернантка капитана 1-го ранга Ковальского на глазах у матери.

Затем опять попытка активистов зимой 1915–1916 годов взорвать контрразведку Свеаборгской крепости. В подвал офицерского дома, где помещалось это учреждение, была через открытый люк брошена бомба, снабженная часовым механизмом и поставленная на 9 часов утра – час, когда обычно начинались занятия. Однако благодаря открытым дверям и люку всю силу взрыва выбросило на улицу (Альбертовскую), не причинив зданию существенного вреда (кое-где полопались стекла в окнах), а само помещение контрразведки оказалось даже в стороне от разрыва. Через неделю была повторена попытка взорвать завод Николаева в Телэ, работавший на оборону. Удачнее всего егерями был произведен взрыв склада огнестрельных припасов на острове Килнис-ярви. Склад этот находился вблизи Норвежской границы и охранялся вольнонаемными сторожами из бывших финских солдат, у которых и оружия-то никакого не было. Три егеря Хейсканен, Вилламо и Сувирине под начальством егеря Релендера прибыли туда из Хапаранды и взорвали 610 тонн взрывчатых веществ, привезенных через Нарвик из Англии. Император Вильгельм II наградил всех участников взрыва железным крестом.

В гавани города Гамла-Карлебю-Юкспила грузился английский пароход «Маньчжурия» (14 тысяч тонн). Переодевшись рабочими, егеря подожгли часть груза в трюме, но принятыми своевременно мерами пожар удалось потушить в самом начале. Егерями же был произведен взрыв океанского парохода «Барон Дризен», стоявшего у пристани в Архангельске, что повлекло за собой много человеческих жертв, не говоря уже про материальные убытки, так как пароход был доверху нагружен снарядами, привезенными из Англии. Это был ущерб, и притом довольно большой. 13 октября 1916 года те же егеря совершили нападение в глухой дождливый вечер на складе боевых припасов на позиции в Оггельбю под Гельсингфорсом. Нападение было отбито огнем караула, но нападавшими был убит разводящий ефрейтор 428-го пехотного Лодейнопольского полка Ксенофонт Кузнецов. Этим случаем и заканчивается весь ряд нападений в нашем тылу егерей, командированных немцами в Финляндию для партизанской работы. Эта работа была выполнена егерями Е. Мальмбергом, Е Хейкелем, X. Бакбергом, К. Стенбэком и др. Впрочем, я об этом уже говорил в одной из глав, но не так подробно.

Переходим теперь к работе германских шпионов.

Немцы предполагали произвести в самом начале войны десантную операцию в Финляндии. Транспорты с войсками уже грузились в Данциге, и спасло нас от этого только выступление Англии, в силу чего все собранные там войска получили назначение на Западный германский фронт. При объявлении военного положения в Финляндии были сняты все знаки, потушены огни и маяки в водах Финляндии и поставлено минное заграждение. Все это было выполнено 18 июля. Это тоже сыграло огромную роль. Немцы предполагали вывезти из Ганге ряд бывших финских лоцманов, но всем им уехать не удалось. Предполагалось, что в это дело замешан бывший секретарь Гельсингфорсского полицейского управления Вяйне Таканен, но позже выяснилось, что здесь имел место оговор. Однако, в силу того что Таканен был замешан в процессе по делу «Воймы», распоряжение об его аресте не было отменено. Через несколько дней Таканен, скрывшийся из Гельсингфорса, был найден в Хювингя и отправлен в Сибирь. Виновным в найме лоцманов оказался германский консульский агент в городе Ганге Сарториссио и еще одно лицо, скрывшееся в Финляндии на украденной яхте.

Самая оживленная деятельность германских шпионов, как и нужно было предполагать, наблюдалась в Ганге. Было произведено несколько арестов, не приведших, однако, ни к какому результату вследствие болтливости, глупости и несоответствия своей должности гангесского полицмейстера подполковника Осипова и неумения вести дело ланвикского коменданта подпоручика Борисова, по представлениям которых были возбуждены первые дела о германских агентах. Когда ждали немцев в Ганге, то было решено привести в негодность все портовые сооружения. В России особенно любили жечь, так было поступлено и тогда. 22-го саперного батальона капитан Панков сжег то, что было не нужно жечь, и не тронул того, что нужно было сжечь. В результате русская казна должна была выплатить десятки миллионов марок за имущество, уничтоженное взрывами и пожарами в городе Ганге. Сжигая порт, капитан Панков сжег заодно и маслоочистительный завод на самом молу, хотя он-то никоим образом не мог мешать немцам, а мол с его виадуками оставил в полной исправности…