Воспоминания - [77]

Тетрадь I [322] Собственные воспоминания Веры Николаевны о своем муже Павле Карловиче фон Ренненкампф

Хочу оставить тебе, дочь моя Татьяна, воспоминания о личной, семейной жизни твоего отца Павла Карловича Эдлер фон Ренненкампфа. Может быть, они когда-нибудь тебе пригодятся.

Первый раз П. К. Ренненкампф женился довольно рано.[323] Ему пришлась по сердцу дочь его начальника фон Тальберга Адель, которая отвечала Павлу Карловичу взаимностью. Адель – молодая, красивая, отлично воспитанная барышня, обладала добрым характером. Она была серьезной, образованной и писала недурные стихи.

Ее отец принял предложение молодого офицера П. К. Ренненкампфа, но потребовал, чтобы тот сперва окончил академию (без этого трудно было сделать карьеру). П. К. Ренненкампф принялся со всем своим рвением готовиться к академии. Все шло успешно, и он окончил Академию Генер[ального] штаба по первому разряду. Невеста дождалась его, и они обвенчались.

Брак был счастливый. Супруги жили дружно в любви и согласии. Родились две дочери[324] и сын, но он вскоре умер по вине доктора Феноменова.[325] Доктор спешил играть в карты и небрежно перевязал новорожденному пуповину, причем запретил без него прикасаться к пупку ребенка. Окружающие видели, что ребенок бледнеет и слабеет, и не могли понять причину этого. П. К. Ренненкампф знал, где находится врач. Он поехал туда и привез Феноменова.

Врач стал осматривать ребенка. Когда дело дошло до бинта на пуповине, то окружающие увидели, что она полна крови. Ребенок потерял много ее и умирал. Доктор понял свою ошибку и оправдывался, но его вина усугублялась еще и тем, что он даже акушерке запретил снимать бинт. Она, конечно, вовремя увидела бы ошибку доктора, и ребенка еще можно было спасти. Теперь же было поздно. Отец и, особенно, больная мать, только что родившая и слабая, впали в отчаяние.

Ренненкампф не мог простить Феноменову его грубой ошибки и не сдержал своего гнева – спустил доктора с лестницы. Сказал при этом, что если он больше думает о картах, чем о своем долге, то ему не следует заниматься практикой… Сцена была ужасной, а между тем Феноменов был известным врачом и впоследствии стал большой знаменитостью.

П. К. Ренненкампф сильно переживал потерю сына. Еще тяжелее ему было видеть горе матери – своей дорогой жены Алели. Павел Карлович хотел ее хоть как-то развлечь и прокатил на санях. Для Адели это кончилось плохо. Ослабшая после родов и болезни, она рано вышла на зимний воздух. Простудилась, заболела воспалением легких, которое перешло в чахотку, и вскоре умерла. Похоронили ее в Новочеркасске.

Потеряв супругу, П. К. Ренненкампф долго не мог утешиться, горевал и тосковал. После смерти жены он остался с двумя совсем маленькими девочками. Его мать и сестра Бетси Крузенштерн были вдовами и жили вместе в Петербурге. Они с радостью взяли бы к себе его девочек-сироток, тем более что Бетси была бездетна, но он сам любил детей и семейную жизнь. Ему было тяжело отвезти дочерей в Петербург и остаться одному.

Военная служба вынуждала Ренненкампфа часто менять место жительства, командировки и лет[ние] занятия заставляли отлучаться из дома, и порой дети оставлялись на няню и прислугу. Детей часто навещала подруга покойной жены – серьезная и спокойная девица Горилова[326].[327] Она жалела их, ласкала и играла с ними. В отличие от своей умершей подруги она не обладала красотой, не была ни миловидной, ни привлекательной – типичная курсистка, сухая и педантичная, но очень корректная.

П. К. Ренненкампф стал задумываться, почему бы не жениться на ней, чтобы дать малюткам хорошую мать. Она дружила с покойной женой, хорошо знала его, по-видимому, жалела и любила его детей. Что же другое заставляло ее их навещать? Он не любил ее, но полагал, что она будет хорошей женой и матерью, и, самое главное, дети останутся с ним. Не придется их отдавать на воспитание ни сестре, ни бабушке, ему же трудно за ними смотреть из-за военной службы. П. К. Ренненкампф любил семейную жизнь, и ему было тяжело возвращаться в опустевший дом, да и вести хозяйство он не умел.

Он сделал ей предложение – сказал, не согласится ли она заменить его детям мать и выйти за него замуж. Конечно, M[ademois]elle радостно согласилась.[328] Какое несчастье, что П. К. Ренненкампф ошибся в своих ожиданиях. Он был очень доверчив, так как сам никогда не притворялся. Оказалось, что его новой супруге дети были не нужны. Разыгрывая сердобольную подругу жены вдовца, она, вероятно, ловила себе мужа, а не жалела детей. Лидия хотела сделать партию – годы шли, а замуж она не выходила. Очевидно, никому не приходилась по душе: была непривлекательной – худой, высокой, бледной, болезненного вида, да и приданого не имела ни гроша.

После свадьбы «молодые» сели в поезд и куда-то уехали. П. К. Ренненкампф так устал в тот день, что как только они сели в купе, его стало клонить ко сну, и он, бедный, вскоре уснул. Забыл даже, что с ним молодая жена. Он сам, смеясь, мне рассказывал, что вторая супруга не могла ему этого простить. Может быть, по его невниманию к ней она поняла, что как женщина ему безразлична. Не раз она пеняла мужу за некорректность, за то, что он чуть ли ни храпел в присутствии молодой жены.