Воспоминания - [63]
После 18-дневного перехода по долинам Герируда и его притока Джам и преодоления горной цепи армия прибыла в окрестности Мешхеда и приветствовала с возвышенности вблизи деревни Турук, где она разбила лагерь, золотые купола мечети персидского святого имама Резы громким «О Али!». Сарбазы склонили свои знамена и бросились на колени. Все были счастливы исполнить молитву у могилы своего покровителя-патрона и сразу же поспешили еще сегодня сделать это; затем они вернулись в лагерь, удаленный на 1 фарсанг (на 6 верст) от города.
Мы тоже послали нашего голям-баши, чтобы занять квартиры для русской миссии, и 17 сентября армия в парадной форме вступила в святой для персов город. Мешхед для шиитов то же, что и Мекка для суннитов, т. е. святыня. Сам город весьма большой, но наполовину разрушен и наводнен муллами, девицами легкого поведения, паломниками, многие тысячи которых собираются ежегодно в Мешхед из всех провинций государства. По Корану или, скорее, по тамошнему обычаю шиитов (персов), каждый верующий может здесь жениться на день, неделю и месяц, т. е. жить в «конкубинате». Эта церемония освящается муллой и считается законной. Приготовленные для нас квартиры нам не понравились, и мы предпочли жить в палатках за городом, тем более что шах со своим двором и войском также разбил лагерь в окрестностях западной части города. В первый день нашего пребывания здесь мы остались без персидской прислуги, так как она не хотела упустить случая отправиться к могиле имама Резы и помолиться там.
20 сентября мы нанесли визит здешнему имам-джоме и встретили у него первого министра Мирзу Хаджи-Агасси с большой свитой. Церемониал был такой же, как и на всех персидских приемах, и мы любовались сыном имама, очень красивым мальчиком семи лет. Затем я отправился с капитаном Семино верхом для осмотра города. Мы позавтракали, по персидскому обычаю, на базаре, где была страшная сутолока, потом ближе ознакомились с городом, который, как сказано выше, был наполовину разрушен, особенно вблизи большой цитадели. Огромные кладбища занимали значительную часть города, преимущественно вокруг мечети, около которой находится могила Резы. Вся окрестность вокруг последней — огромное кладбище, где гладкие мраморные плиты, испещренные надписями, лежат тесно одна около другой. Ежегодно из всех районов Персии в Мешхед привозят сотни гробов с трупами, навьюченных на верблюды, чтобы предать тела священной земле, и муллам дорого платят за место для могилы, особенно вблизи гробницы святого. Доступ к гробнице и внутрь мечети для неверующих закрыт, поэтому мы и не могли их осмотреть. Мечеть, равно как могила имама Резы, подробно описана во многих путеводителях по Персии, а также в моих набросках об этой стране.
В лагерь мы возвращались поздно. Ехали при яркой луне, которая освещала магическим светом город и все его окрестности. В последующие дни мы продолжали осмотр города. Его главная улица обсажена по обеим сторонам деревьями, орошаемыми из ручьев с кристально-чистой водой.
Мы побывали в еврейском доме и еврейской бане, проехали через темные коридоры, которые частично составляют узкие улицы, сделали покупки для дальнейшего путешествия в Нишапур и Тегеран. Нам сказали, что в Мешхеде нет армян.
25 сентября мы посетили шаха и первого министра, чтобы попрощаться с ними. При этом последний неприлично ругал англичан и клялся, что если он не займет Джелалабад (крепость в провинции Пешавар), то пусть его, Мирзу Хаджи-Агасси, оденут проституткой. Его выражения были весьма оригинальными, но лучше их не переводить.
26 сентября мы, наконец, покинули лагерь у Мешхеда, проехали только 10 верст и заночевали в горах в караван-сарае, где графу подарили дикую ослицу, красивое крупное животное и почти ручное. 27 сентября, еще до восхода солнца, мы отправились дальше. Ехали по горной местности с крутыми склонами, так что этот день нас очень утомил. Персидская артиллерия сделала крюк, чтобы миновать эти узкие проходы; тем не менее персам приходилось запрягать в каждую пушку по 10 лошадей. Жара была мучительной. Проделав 3 1/2 фарсанга, мы расположились в деревне Шерифабад, в прекрасной, обильно орошаемой долине, утопавшей в садах. Хотя многие сарбазы остались в гарнизоне Мешхеда, персидский лагерь занимал на привалах еще значительную площадь, однако меньшую, чем у Герируда. 28 и 29 сентября миновали последние отроги Эльбурсских гор перед спуском на равнину Нишапура. Мы двигались на запад-северо-запад и, проделав за два дня пути 7 1/2 фарсангов, остановились в деревне Кадамга, расположенной на возвышенности. Здесь в живописном месте стояла красивая мечеть в окружении платанов и пиний, орошавшихся причудливыми каскадами. В мечети нам показали черный камень, на котором имеются отпечатки обеих ног святого имама Резы. Поэтому мечеть стала местом паломничества. Граф подарил сеидам[86] (священникам), охранявшим мечеть, четыре дуката, и только мы отъехали, как святые начали между собой драку из-за денег.
30 сентября мы ехали по широкой, хорошо орошаемой и густонаселенной равнине и расположились у города Нишапура, окруженного садами. В прошлом это была жемчужина Хорасана. Как уверяют персидские писатели, население Нишапура превышало миллион человек.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Джон Нейхардт (1881–1973) — американский поэт и писатель, автор множества книг о коренных жителях Америки — индейцах.В 1930 году Нейхардт встретился с шаманом по имени Черный Лось. Черный Лось, будучи уже почти слепым, все же согласился подробно рассказать об удивительных визионерских эпизодах, которые преобразили его жизнь.Нейхардт был белым человеком, но ему повезло: индейцы сиу-оглала приняли его в свое племя и согласились, чтобы он стал своего рода посредником, передающим видения Черного Лося другим народам.
Аннотация от автораЭто только кажется, что на работе мы одни, а дома совершенно другие. То, чем мы занимаемся целыми днями — меняет нас кардинально, и самое страшное — незаметно.Работа в «желтой» прессе — не исключение. Сначала ты привыкаешь к цинизму и пошлости, потом они начинают выгрызать душу и мозг. И сколько бы ты не оправдывал себя тем что это бизнес, и ты просто зарабатываешь деньги, — все вранье и обман. Только чтобы понять это — тоже нужны и время, и мужество.Моя книжка — об этом. Пять лет руководить самой скандальной в стране газетой было интересно, но и страшно: на моих глазах некоторые коллеги превращались в неопознанных зверушек, и даже монстров, но большинство не выдерживали — уходили.
Эта книга воссоздает образ великого патриота России, выдающегося полководца, политика и общественного деятеля Михаила Дмитриевича Скобелева. На основе многолетнего изучения документов, исторической литературы автор выстраивает свою оригинальную концепцию личности легендарного «белого генерала».Научно достоверная по информации и в то же время лишенная «ученой» сухости изложения, книга В.Масальского станет прекрасным подарком всем, кто хочет знать историю своего Отечества.
В книге рассказывается о героических боевых делах матросов, старшин и офицеров экипажей советских подводных лодок, их дерзком, решительном и искусном использовании торпедного и минного оружия против немецко-фашистских кораблей и судов на Севере, Балтийском и Черном морях в годы Великой Отечественной войны. Сборник составляют фрагменты из книг выдающихся советских подводников — командиров подводных лодок Героев Советского Союза Грешилова М. В., Иосселиани Я. К., Старикова В. Г., Травкина И. В., Фисановича И.
Встретив незнакомый термин или желая детально разобраться в сути дела, обращайтесь за разъяснениями в сетевую энциклопедию токарного дела.Б.Ф. Данилов, «Рабочие умельцы»Б.Ф. Данилов, «Алмазы и люди».