Воспоминания бабушки. Очерки культурной истории евреев России в XIX в. - [106]
С. 33
Пурим — празднуется 14 адара (февраль-март), установлен в связи с избавлением от неминуемой гибели евреев Вавилонии во времена вавилонского изгнания. Согласно рассказу библейской Книги Эстер (Есфирь), царедворец Аман задумал уничтожить всех евреев, но его замыслы были разрушены царицей Эстер и ее дядей Мордехаем. Пурим — самый веселый из еврейских праздников. В этот день принято посылать яства друзьям и раздавать подарки беднякам, устраивать театрализованные представления и веселые застолья. Талмудическое правило предписывает в этот день «так опьянеть, чтобы не отличать Амана от Мордехая». Но главная заповедь Пурима — слушать утром и вечером чтение Мегилат Эстер, библейской Книги Есфирь.
Шалахмонес (идиш) — ивр. мишлоах манот, («посылание даров»), одна из заповедей Пурима — дарить друзьям и знакомым съедобные подарки, передавая их не напрямую, но через посланцев, роль которых обычно исполняют дети или прислуга.
Праздник царицы Эстер — пост в канун праздника Пурим, установленный, согласно Библии (см. Есф. 4:16) царицей Эстер (Есфирью), перед тем как отправиться к царю Ахашверошу просить о избавлении евреев от задуманного Аманом уничтожения.
… при упоминании ненавистного имени Амана — во время чтения Мегилат Эстер (Книги Есфирь) — принято громко шуметь, чтобы заглушить имя гонителя евреев. Этой цели служат и специальные пуримские трещетки.
С. 34
Суде (ивр. сеуда) — трапеза, так обычно называют торжественные трапезы в субботы и праздники.
С. 35
Представление разных сценок… — в Пурим принято устраивать театрализованные представления (на идиш — пуримшпиль) по сюжету книги Эстер, в которых обыгрываются различные значимые события прошлого и настоящего.
Игра об Иосифе — представления, посвященные истории библейского Иосифа, нередко тоже в «осовремененной» форме.
Жаргон — так называли идиш как в кругах сторонников иврита, так и в ассимилированных еврейских кругах, говоривших на русском или немецком языках.
С. 38
Если кто-то на Пурим выпивал лишнего… — см. прим. к с. 33.
Агуне (ивр. агуна, мн. ч. агунот) — женщина, чей муж пропал без вести или отказывается дать развод. Согласно галахе, такая женщина может вторично выйти замуж только получив разводное письмо — гет, или достоверные свидетельства о смерти мужа. У евреев всегда было много агунот, и «освободить агуне» — позволить ей вторично выйти замуж — считается богоугодным делом.
Песах (Пасха) — праздник Исхода из Египта. Один из важнейших еврейских праздников, отмечается на протяжении семи дней весеннего месяца нисан (март — апрель). На протяжении всех пасхальных дней запрещено не только употреблять, но даже владеть какими-либо продуктами из основных видов злаков, кроме опресноков — мацы. В первые два вечера Песаха устраивается особая ритуальная трапеза — пасхальный седер.
… приготовления к празднику Песах… — в ходе подготовки к празднику Песах принято дотошно убирать весь дом, обращая особое внимание на хлеб, крошки и любые продукты, в состав которых входят злаки (т. н. хомец — квасное) и которые должны быть уничтожены или формально переданы во владение неевреям. В Пасху употребляется особая пасхальная посуда, металлические же предметы утвари для употребления в праздник особым образом обжигают или кипятят.
С. 39
Маца — опресноки из муки и воды, заменяющие хлеб, запрещенный к употреблению на протяжении всей пасхальной недели. Маца должна быть испечена специально для праздника этого года (прошлогодняя не годится), и муку для нее принято подготавливать заранее. Если на эту муку попадает влага, она становится хомецом — квасным, и для выпечки мацы не годится.
Рош-ходеш (ивр. «новомесячие») — начало нового месяца по еврейскому календарю. Всякий Рош-ходеш является полупраздничным днем, но Рош-ходеш месяца нисан имеет особое значение, с этого дня начинают печь мацу на Песах, и праздник постепенно входит в свои права.
Кошер — пригодность продуктов или предметов для еды, приготовления в пищу, или использования в ритуальных целях.
С. 40
… чтобы ни единая капля слюны не упала в муку — см. прим. к с. 39.
С. 41
Кашерн (ивр. и идиш), кошерование — приведение в кашерный, то есть дозволенный для еды или готовки пищи вид.
С. 42
… ведь то, что приклеилось, — это уже хомец — согласно закону, при изготовлении мацы от замешивания теста до начала выпечки может пройти не более 18 минут, в противном случае тесто становится хомецом — заквашивается. Кусочки теста, приставшие к посуде, явно лежат более этого времени.
С. 43
Взятие (отделение) халы — в библейские времена от всякого теста отделялась особая десятина (хала) для храмовых священников — кохенов. И после разрушения Храма этот закон продолжает соблюдаться религиозными евреями, а символически отделенная десятина просто сжигается. Впрочем, здесь мемуаристка, скорее всего, путает — хала всегда отделяется от сырого теста.
Эрев-Песах (ивр.) — канун (вечер) праздника Песах. Дни еврейского календаря, в том числе суббота и праздники, начинаются с вечера накануне.
Бдикас хомец (ивр. бдикат хамец) — «поиски квасного», традиционный ритуал кануна Песаха поиски при свете свечи остатков квасного, проводящиеся перед наступлением полуночи. Так как к этому времени дом должен быть уже полностью очищен от хомеца, принято специально рассыпать хлебные крошки в заметных местах, чтобы обряд не прошел впустую. Шутки детей, как и удивление отца, тоже были частью ритуала.
Книга содержит краткое обобщение трудов известных гидротехников России и собственных изданий автора. Изложен перечень документов по расчету и строительству земляных плотин, в том числе возведения сухим способом и намывом. По ней удобно произвести квалифицированное проектирование и строительство земляных плотин, не прибегая к помощи специализированных организаций. Книгу можно использовать для обучения техников и инженеров в неспециализированных институтах.
В первых числах мая 2015 года «Букник» задал своим читателям вопрос: «Что у вас дома рассказывали о войне?». Сборник «Лишь бы жить» включает в себя более двухсот ответов, помогающих увидеть, как люди в течение семидесяти лет говорили о войне с близкими. Или не говорили — молчали, плакали, кричали в ответ на расспросы, отвечали, что рассказывать нечего.
В книге кандидата исторических наук А. П. Фетисова рассказывается о последнем этапе Гражданской войны на Крайнем Северо-Востоке и об окончательном освобождении Охотского побережья от белогвардейцев. В отличие от предыдущих публикаций на эту тему в книге впервые подробно говорится об участии в разгроме «Сибирской дружины» генерала Пепеляева моряков Тихоокеанского флота.
Мир XX века и, в определенной мере, сегодняшний мир — порождение Первой мировой войны, ее нечеловеческого напряжения, ее итогов, которые тогда казались немыслимыми огромному большинству тех, кто был современником и участником событий первых военных месяцев. Один из этих очевидцев — автор дневника, казачий офицер, у которого хватало сил вести повседневные записи в боевой обстановке и который проявил недюжинную гражданскую смелость, опубликовав эти записи в тяжелый для России и русской армии 1915 год. Достоинства дневника неоспоримы.
Проходят годы, забываются события. А между тем это наша история. Желая сохранить ее, издательство «Третья волна» и задумала выпускать библиотеку воспоминаний. В первом выпуске своими воспоминаниями делится сам автор проекта — поэт, художественный критик, издатель Александр Глезер.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге собраны материалы, освещающие разные этапы отношений писателя Корнея Чуковского (1882–1969) и идеолога сионизма Владимира (3еева) Жаботинского (1880–1940).Впервые публикуются письма Жаботинского к Чуковскому, полицейские донесения, статьи из малодоступной периодики тех лет и материалы начатой Чуковским полемики «Евреи и русская литература», в которую включились также В. В. Розанов, Н. А. Тэффи и другие.Эта история отношений Чуковского и Жаботинского, прослеживаемая как по их сочинениям, так и по свидетельствам современников, открывает новые, интереснейшие страницы в биографии этих незаурядных людей.
Предлагаемые вниманию читателей воспоминания Давида Соломоновича Шора, блестящего пианиста, педагога, общественного деятеля, являвшегося одной из значительных фигур российского сионистского движения рубежа веков, являются частью архива семьи Шор, переданного в 1978 году на хранение в Национальную и университетскую библиотеку Иерусалима Надеждой Рафаиловной Шор. Для книги был отобран ряд текстов и писем, охватывающих период примерно до 1918 года, что соответствует первому, дореволюционному периоду жизни Шора, самому продолжительному и плодотворному в его жизни.В качестве иллюстраций использованы материалы из архива семьи Шор, из отдела рукописей Национальной и университетской библиотеки Иерусалима (4° 1521), а также из книг Shor N.
Марек Эдельман (ум. 2009) — руководитель восстания в варшавском гетто в 1943 году — выпустил книгу «И была любовь в гетто». Она представляет собой его рассказ (записанный Паулой Савицкой в период с января до ноября 2008 года) о жизни в гетто, о том, что — как он сам говорит — «и там, в нечеловеческих условиях, люди переживали прекрасные минуты». Эдельман считает, что нужно, следуя ветхозаветным заповедям, учить (особенно молодежь) тому, что «зло — это зло, ненависть — зло, а любовь — обязанность». И его книга — такой урок, преподанный в яркой, безыскусной форме и оттого производящий на читателя необыкновенно сильное впечатление.В книгу включено предисловие известного польского писателя Яцека Бохенского, выступление Эдельмана на конференции «Польская память — еврейская память» в июне 1995 года и список упомянутых в книге людей с краткими сведениями о каждом.
Художник Амшей Нюренберг (1887–1979) родился в Елисаветграде. В 1911 году, окончив Одесское художественное училище, он отправился в Париж, где в течение года делил ателье с М. Шагалом, общался с представителями европейского авангарда. Вернувшись на родину, переехал в Москву, где сотрудничал в «Окнах РОСТА» и сблизился с группой «Бубновый валет». В конце жизни А. Нюренберг работал над мемуарами, которые посвящены его жизни в Париже, французскому искусству того времени и сохранили свежесть первых впечатлений и остроту оценок.