Воспоминания: 1802-1825. Том I - [70]

1811

Мы направились в Москву, где к нам присоединился еще один участник этой кампании молодой граф Бальмен. Своими талантами он и граф Воронцов заслужили генеральские звания, и этим продвижением по службе совсем растравили мое самолюбие. Наше путешествие было весьма веселым. В Васлуе, когда мы уже проехали Яссы, нас покинул граф Воронцов, обнаруживший там свой полк на лагерной стоянке, после чего мы вдвоем продолжили свой путь до Бухареста.

В этом городе расположился на зимние квартиры граф Каменский, который после кампании 1809 года заменил князя Багратиона. Вступив в 1810 год с силами, намного превосходящими силы князя Багратиона, он полностью очистил от неприятеля оба берега Дуная вплоть до Видина. В нашей власти оказались Браилов, Силистрия, Рущук, Журжа, Систово и Никополь. Благодаря удачному штурму был взят Базарджик, некоторые части продвинулись вплоть до Варны и заняли Ловчу, при входе на Балканы со стороны Софии. Визирь был заперт в Шумле, которая при более активных действиях и более счастливых обстоятельствах была бы взята, и война бы победоносно закончилась.

Поспешно предпринятый графом Каменским неудачный штурм Рущука был отбит и стоил нам от 5 до 6 тысяч человек. Однако эту неудачу компенсировала решительная победа при Батине над значительным неприятельским корпусом, который был разбит, а 6 тысяч человек были вынуждены сложить оружие.

Укрепления Силистрии были сровнены с землей, в Рущуке мы держали мощный гарнизон, город Систово был сожжен и разрушен до основания, один корпус зимовал в Никополе, занимая отрядом Плевну и Ловчу.

Отдельный корпус был расположен в Малой Валахии, часть войск поддерживала героическую борьбу сербов. Таково было положение дел накануне нашего приезда в Бухарест, где мы нашли графа Каменского при смерти. Состояние здоровья заставило его покинуть эти края, но переезд только приблизил его смерть. Армия восприняла это с истинным огорчением: его образ мыслей, честолюбивая натура и справедливая требовательность сделали из него совершенно особого военачальника. Он умер в расцвете лет, оставив командование армией на беспокойного и неспособного графа Ланжерона.

Огорченные мы поехали в Никополь представиться графу Сен-При, который там командовал войсками. Он принял нас в чудесном доме на берегу Дуная, который раньше принадлежал турецкому командующему и откуда открывался замечательный вид. Мы с удовольствием проехали по городу и его окрестностям. Никополь построен в долине, окруженной высокими горами, и обнесен слабыми укреплениями. Возведенная на высокой горе с крутым спуском в реке древняя крепость очень украшает пейзаж и весьма контрастирует с красотою городских домов и элегантностью мечетей.

После того, как мы провели несколько приятных дней у графа Сен-При, мы сели на корабль и спустились вниз по течению прекрасного Дуная до Журжи. Мои товарищи по поездке очень сожалели об уничтожении Систова, который они сами поджигали в прошлом году, и который был одним из красивейших городов в округе с широко развитой торговлей.

Из Журжи мы вернулись в Бухарест. Здесь я познакомился с некоторыми господами этих краев, которые по существу очень мало меня заинтересовали. Это нация бастардов, сформировавшаяся в давние времена из дезертиров римских армий и преступников Восточной империи, которая ссылала их в эти места подобно тому, как у нас ссылают в Сибирь. Изнеженные, трусливые, жадные до денег они использовали свои способности только для того, чтобы разбогатеть на разбоях и несправедливостях. Государственные должности продавались, они влезали в долги, покупали своих женщин, если так ими можно было завладеть, и начинали жадно возмещать убытки, стремительно грабя несчастных крестьян.

Господарь открыто делал то, что другие скрывали. Получив в Константинополе с помощью денег и блестящих обещаний эти несчастные провинции в управление, он приехал туда только для того, чтобы быстро сколотить огромное состояние. Не перестаешь удивляться тому, как долго в этих краях выдерживают такое управление.

Турки со своей стороны грабят их всякий раз, как найдут повод к этому, на протяжении почти столетия наши армии время от времени привносят туда ужасы войны и алчность наших чиновников и, несмотря на все это, эта страна богата деньгами и всякого рода продукцией.

Граф Ланжерон, который пока командовал армией, направил меня в Никополь, чтобы оттуда я добрался до Ловчи и принял командование над Староингер-манландским пехотным и 37-м егерским полками, которые я должен был привести в Рущук. Местность между Никополем и Ловчей была одной из самых красивых и разнообразных из всех, которые можно было видеть. Всюду были разбросаны красивые турецкие и болгарские деревни с садами и виноградниками.

В Ловче я встретил графа Орурка, который командовал там отрядом. Город был взят штурмом войсками графа Сен-При и очень пострадал от этого несчастья. Большинство жителей были убиты, и только малая часть домов избежала разрушения.

Я провел в городе несколько дней, занимаясь приготовлениями к походу, граф Орурк должен покинуть город одновременно со мной и увести остатки своего отряда в Никополь. Я же с двумя полками направился в Рущук.