Воспоминания: 1802-1825. Том I - [55]
Он был хорошо принят в обществе, приписал нашу победу талантам генерала Беннигсена и своим собственным заслугам; генералы Кнорринг и Толстой вызывали озлобление, а я был предметом ненависти, как исполнитель их интриг.
Несмотря на свою мудрость и высший дар познавать людей, Император сам, быть может, увлекся уверениями князя Багратиона, ведь верят в то, во что хотят верить. Я говорил, что нужно удвоить усилия, направить в армию все существующие резервы, реорганизовать различные управления, входящие в главную квартиру, суровыми мерами повысить дисциплину, а он говорил, что все идет превосходно и что неприятель, заставивший содрогнуться Европу, повержен.
Специально был отправлен генерал Новосильцев, чтобы уверить генерала Беннигсена в том, что моя, так сказать, интрига не удалась; генералу Кноррингу и графу Толстому было запрещено в дальнейшем писать Императору.
В это время неприятель, который покинул окрестности Эйлау только потому, что местность там была разорена, заражена из-за множества трупов, и к тому же открыта для набегов наших казаков, остановился неподалеку, прибыв на заранее выбранную позицию. Под Лаунау неприятель успешно отбил атаки нашего авангарда, несмотря на то, что он был значительно усилен и имел приказ захватить Гутштадт. Наша главная квартира, которая была перенесена в Хайльсберг, отодвинулась до Бартенштайна. Противник расположился в своих населенных пунктах, мы — в своих, к концу зимы все перешли на зимние квартиры.
Корпус под командованием графа Толстого занял Хайльсберг и его окрестности с тем, чтобы оказаться в состоянии поддержать наш авангард, находившийся в Лаунау. Наполеон, между тем, реформировал свои войска, ожидая подкреплений, и решительно вел осаду Данцига.
В это время прибыла наша гвардия, и Император лично в сопровождении короля Пруссии остановился в Бартенштайне. Он отправился на смотр авангарда в Лаунау и был очень польщен тем, что его присутствие воодушевило славные войска.
Один корпус был сформирован с тем, чтобы прикрыть наши границы со стороны Гродно и нейтрализовать действия польских повстанцев. Французские войска занимали Остроленку; генерал Эссен, который командовал нашими войсками, предпринял попытку выбить их из этого города; молодой князь Суворов продемонстрировал при этом храбрость, достойную фамилии, которую он носил, его полк действовал с бесстрашием, преодолевавшим любые препятствия, но, не получив поддержки, понес большие потери и был вынужден отказаться от своего предприятия. Через некоторое время, опасаясь следующей атаки, французы сами оставили Остроленку. Наши войска заняли левый берег реки Нарев, до его впадения в Буг.
Свидание Александра I с Наполеоном в Тильзите 13/25 июня 1807 года.
Генерал Тучков был послан принять командование над этим корпусом. Князь Щербатов с некоторым количеством русских войск был направлен в Данциг с тем, чтобы укрепить прусский гарнизон фельдмаршала Калькройта, но крепость была обложена очень плотно; граф Каменский был послан с несколькими полками для того, чтобы пробиться в Данциг с моря, помочь городу и установить с ним связь по морю; несмотря на хорошие позиции графа Каменского и продемонстрированную нашими войсками храбрость, он не смог выполнить задачу и эта попытка не принесла ничего, кроме усиления осады.
Во время этого длительного перерыва наша армия практически бездействовала и оправлялась от понесенных потерь; общая веселость пришла на смену усталости от войны; все почти забыли, что находились ввиду неприятеля и накануне сражений. Праздники и удовольствия заполнили наш лагерь, Хайльсберг был центром притяжения почти для всех генералов и военных молодых людей; давали большие обеды с участием всего высшего общества столицы; каждый день предпринимались новые увеселения и прогулки; дамы из Петербурга прибыли украсить и оживить наши удовольствия. Госпожа Уварова приехала в Кёнигсберг, где я много раз навещал её без ведома мужа; она сократила мне дорогу, переехав в Хайльсберг; но окружавшая её толпа поклонников заставила меня быстро прекратить эти посещения; будучи ещё очень влюблен, я имел слабость весьма огорчиться из-за этого.
В то время как мы были заняты увеселениями и любовными интригами, Наполеон взял Данциг и получил подкрепления. Император, не намереваясь принимать командование армией, начал тяготиться бездействием, которому он был свидетелем; он стал понимать, что прекрасные известия князя Багратиона не были абсолютно точными, и что поход на Берлин не будет столь легким, как это предполагалось.
Наши войска были превосходны и вскоре должны были почувствовать нехватку припасов в этой стране, столь долго бывшей театром военных действий. Противник, которому дали отлично отдохнуть в Остероде, усиливался с каждым днем и получил преимущество взятием Данцига. Нам надо было решиться на какие-то действия. 1 мая вся армия собралась в Хайльсберге, эта позиция была усилена, благодаря заботам графа Толстого; Император и король следовали за армией с главной квартирой, все колонны пришли в движение. Рассчитывали встретить противника перед Гутштадтом; он не двигался со своих позиций, и после двух дней нерешительности вся наша армия вернулась в свое прежнее расположение. Это хотели объяснить отсутствием припасов, но Император уже ясно видел, чего именно не хватало, и для того, чтобы не давать повода видеть в его присутствии влияние на ход военных операций, он удалился из армии.
Перед нами воспоминания, принадлежащие перу офицера Императорской Главной Квартиры, причем довольно осведомленного о ее деятельности в начале войны в качестве главного военного штаба России. Это видно из того, как пишет автор о начальных военных действиях. Бенкендорфу принадлежит описание рейда отряда Винценгероде в глубь занятой французами Белоруссии, а также боя под Звенигородом. Важен и рассказ о том, что происходило под Москвой в дни, когда в ней была Великая армия, об освобождении Москвы и ее состоянии после ухода неприятеля.
Долгие годы Александра Христофоровича Бенкендорфа (1782–1844 гг.) воспринимали лишь как гонителя великого Пушкина, а также как шефа жандармов и начальника III Отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии. И совсем не упоминалось о том, что Александр Христофорович был боевым генералом, отличавшимся смелостью, мужеством и многими годами безупречной службы, а о его личной жизни вообще было мало что известно. Представленные вниманию читателей мемуары А.Х. Бенкендорфа не только рассказывают о его боевом пути, годах государственной службы, но и проливают свет на его личную семейную жизнь, дают представление о характере автора, его увлечениях и убеждениях. Материалы, обнаруженные после смерти А.Х.
«Гражданская оборона» — культурный феномен. Сплав философии и необузданной первобытности. Синоним нонконформизма и непрекращающихся духовных поисков. Борьба и самопожертвование. Эта книга о истоках появления «ГО», эволюции, людях и событиях, так или иначе связанных с группой. Биография «ГО», несущаяся «сквозь огни, сквозь леса... ...со скоростью мира».
В этой книге мы решили вспомнить и рассказать о ходе русско-японской войны на море: о героизме русских моряков, о подвигах многих боевых кораблей, об успешных действиях отряда владивостокских крейсеров, о беспримерном походе 2-й Тихоокеанской эскадры и о ее трагической, но также героической гибели в Цусимском сражении.
От редакции журнала «Знамя»В свое время журнал «Знамя» впервые в России опубликовал «Воспоминания» Андрея Дмитриевича Сахарова (1990, №№ 10—12, 1991, №№ 1—5). Сейчас мы вновь обращаемся к его наследию.Роман-документ — такой необычный жанр сложился после расшифровки Е.Г. Боннэр дневниковых тетрадей А.Д. Сахарова, охватывающих период с 1977 по 1989 годы. Записи эти потребовали уточнений, дополнений и комментариев, осуществленных Еленой Георгиевной. Мы печатаем журнальный вариант вводной главы к Дневникам.***РЖ: Раздел книги, обозначенный в издании заголовком «До дневников», отдельно публиковался в «Знамени», но в тексте есть некоторые отличия.
Летом 1941 года в составе Вермахта и войск СС в Советский Союз вторглись так называемые национальные легионы фюрера — десятки тысяч голландских, датских, норвежских, шведских, бельгийских и французских freiwiligen (добровольцев), одурманенных нацистской пропагандой, решивших принять участие в «крестовом походе против коммунизма».Среди них был и автор этой книги, голландец Хендрик Фертен, добровольно вступивший в войска СС и воевавший на Восточном фронте — сначала в 5-й танковой дивизии СС «Викинг», затем в голландском полку СС «Бесслейн» — с 1941 года и до последних дней войны (гарнизон крепости Бреслау, в обороне которой участвовал Фертен, сложил оружие лишь 6 мая 1941 года)
Книга рассказывает об ученом, поэте и борце за освобождение Италии Томмазо Кампанелле. Выступая против схоластики, он еще в юности привлек к себе внимание инквизиторов. У него выкрадывают рукописи, несколько раз его арестовывают, подолгу держат в темницах. Побег из тюрьмы заканчивается неудачей.Выйдя на свободу, Кампанелла готовит в Калабрии восстание против испанцев. Он мечтает провозгласить республику, где не будет частной собственности, и все люди заживут общиной. Изменники выдают его планы властям. И снова тюрьма. Искалеченный пыткой Томмазо, тайком от надзирателей, пишет "Город Солнца".
Труд журналиста-международника А.Алябьева - не только история Второй мировой войны, но и экскурс в историю развития военной авиации за этот период. Автор привлекает огромный документальный материал: официальные сообщения правительств, информационных агентств, радио и прессы, предоставляя возможность сравнить точку зрения воюющих сторон на одни и те же события. Приводит выдержки из приказов, инструкций, дневников и воспоминаний офицеров командного состава и пилотов, выполнивших боевые задания.