Воспламененные воспоминания - [30]

Вот как сюда и заезжать было незачем, подумал Александр. До этого момента беспокоиться было не о чем. Он-то ожидал увидеть что-то типа «Привет моя любимая, я все время верил ты — жива!». Но здесь этим и не пахло, перед глазами было очевидное доказательство того, что господь с помощью рук дьявола решил покарать его за грехи совершенные во все моменты прошедшей жизни. Странным казалось только одно обстоятельство: При всем творившемся безумии в мире поселка, здесь — он сам затруднялся ответить что его собственно настораживало, хотя и не отрицал того факта, что тут просто во всем что он видел, не ощущалось лишь одного важного момента — жизни…

Да, жизни! Людской, не кончающейся жизни, а продолжающей плыть по течению множества рек. Александр надеялся, кошмар должен закончиться непременно через мимолетное мгновение. Однако глядя на ужасающую картину дьявольской тьмы, где-то вдали, там, где детей не было вовсе, оказалась не просветная тьма, словно это место находилось между светом и тьмой в средоточии небытия. «Неужели так и придется умереть, ничего не узнав?» — промелькнула шальная мысль в голове Александра. Нет, таинственное Оно не позволит случиться этому. Может Оно и сотворило развернувшееся событие перед ним?! Точно, кто еще может сделать такое кроме него, хотя Оно может здесь не одно, доказательств подтверждающих это пока нет, но все же. Ведь из-за него Александр и очутился в странном мире поселка. Где потаенные фантазии превращаются в жуткую реальность, где человеческая душа существует и непременно мыслит и рассуждает, испытывает чувства, в конце концов, где творятся неведомые чудеса. Но что Оно хочет от него? Это очередная фантазия Оно…

Тем временем дети подступали к ногам, ненасытно хватая обувь обгорелыми ручонками, и пальцы рассыпались в прах при каждом прикосновении и руки разваливались в воздухе стараясь дотянуться до его плоти, и раздавливались детские тела — хрустели кости, разваливались хрящи, размазывалось гниющее тухлое поджаренное мясо — под грудой других детей лезущих оторвать кусок мяса себе. Теперь от ступней ног их руки перешли к туловищу и, продолжая хватать, пытались оторвать мясца себе на съедение, но не тут-то было. С каждым прикосновением к его телу толпа еще громче поднимала стонущий вой, как же все они хотели запретных наслаждений. Похотливого развращенного разврата с телом живого. Когда Александр ощутил полную и безостановочную приблизившуюся смерть, кто-то вырвал его, крепко охватив одну из рук и потащив в сторону, от такого события в сознании все перевернулось. Он и не мог себе представить, что найдется кто-то, кто спасет его из настоящего детского пискляво воющего ада, и потащит за собой, скребя мужское тело об асфальт.

— Что со мной происходит, черт возьми! — ворвалось в мозг предложение, а затем, — отпусти меня немедленно, кто бы ты ни был или я возьму и убью тебя. — Металось в поисках кого-то тащащего за собой его сознание, перед глазами все плыло, — я больше не хочу игр моего разума, — по лицу потекли потоки соляных слез. — Я сошел с ума! — кричал в подсознании Александр, но разум подсказывал, это не ты сошел с ума, просто мир взбесился против тебя и каждый хочет убить.

Глава 2: Непостижимые реалии фантазий разума. (Анна и Вернон)

Фантазия — это всего лишь бред

Представленный человеком придумавшем ее.

Но каков бы ни был тот человек,

Он всегда будет фантазировать,

Изобретать немыслимые, и неподвластные разуму

Сплетения чувственных реальностей.

И только он способен понять,

Их таинственно скрытый смысл.

(Июль 2002). Не кончающаяся жизнь.

Анна смотрела на соседний дом в окно, в котором горел свет, прямо таки светился еще ярче чем обычно. Она знала Александр спит с женщиной живущей в доме. Анна прощала те немногочисленные измены, потому что понимала его как мужчину, да и способен он был выдержать такие сильные эмоции и переживания, отказ любящей женщины в утешении тела сексом. Нет, он не выдержал и сорвался, а дальше полетело все к чертям. Работа — на которой он усердно не покладая рук трудился, — больше не радовала его, Жена — мерно, но верно умирающая все более менее беспокоила его, Счастье — дававшее надежду на лучшее будущее нежели сейчас, — все это уступило место утешению. Утешению в объятиях этой женщины. Вся улица знала, что эта так называемая особа легкого поведения «Шлюха». Но никто не осмеливался сказать ей это прямо в глаза, все знали, но молчали. Лишь Анна, узнав об измене мужа с ней, высказала все ей, а она в свою очередь Александру, который теперь знал, но молчал и делал вид, что ничего и не происходило. Беспокоиться, конечно, было не о чем.

Вот и теперь в комнате горел свет и Анна знала Александр вновь там вместе с ней. Чистая слезинка скатилась по левой щеке и вытерлась рукой, стоя около калитки, она глубоко вздохнула, утешая себя «Все в порядке, пускай, так нужно, он имеет право на свою жизнь, — в горле словно комок застревает — жизнь без меня, но он не должен бросать Иру». Еще раз вздохнув, Анна прошла оставшееся расстояние до входной двери смотря под ноги. Словно загипнотизированная видом ярких, срываемых ветром листьев в стороне, и голову не подняла, пока на нее не упала тень Иришки. Тотчас голова поднялась и улыбнулась своей милой, странно волнующей улыбкой.