Воспитание тёмных. Книга 2 - [81]

И жду, терпеливо жду.

— Пришедшая… — прошелестело прямо над ухом добрую минуту спустя.

Руки слабо ныли и покалывали, будто по ним пустили ток. Знакомый шёпот заставил повести плечами. И всё-таки поднять веки, заозираться — правда, без пользы. Ничего не изменилось.

— Здравствуй, — поговорила я в ответ. — Кто бы ты ни была.

— Мы.

— Хорошо, вы.

— Долго… — выдохнул голос, и показалось, что ему вторило всё пространство вокруг. — Как же долго… ты совершенно не торопилась.

Я бы могла поспорить — но шёпот продолжил:

— Двадцать лет.

И передо мной вдруг возникла первая женщина — едва заметный силуэт.

Я вспомнила её. Быстро. Старая королева из башни — она скрестила руки на груди и щурилась с укором. Вот только мягкий и молодой голос принадлежал явно другой.

Я слабо кивнула первому призраку, а шёпот продолжил:

— В последние годы они даже не приходят. Бегут от трудностей, поджав хвосты… всего шесть испытаний — неужели так много? Нет. Но они мельчают.

— Вырождаются. — голоса вдруг разделились. — Все достойные остаются в прошлом.

— И ты надеешься, что, отчаявшись, мы выберем тебя?

А потом они начали мелькать.

Дикое зрелище… достаточное, чтобы выстудить кровь. Бледные лица и силуэты проявлялись во тьме, заполняли зал! Ближе и дальше, выше и ниже! Словно занимали трибуны вокруг небольшой площадки, на которой осталась я.

Слишком быстро, чтобы я могла их остановить. Даже попытаться. Оставалось смотреть — и понимать, что я почти никого не знаю. Едва различаю знакомых в этой толпе. Мужчины и женщины, орки и демоны. Высокий лорд с выпирающей губой, похожий на вампира. Яркая, кричаще-красивая девушка в окружении толпы поклонников. Дама в мундире… Тавира. И свита вокруг каждой из заметных персон, и рябь, от которой разбегаются глаза!

Мироздание, неужели это действительно суд?

Неужели они все… части той самой Тьмы, что давно не даёт мне покоя?

Они смотрели на меня — губы не двигались, но слова продолжали вливаться в сознание:

— Ты появилась здесь… чужая. Слабая.

— Не нашей крови. Человечка.

— Неправильная… всё в тебе было неправильным.

— Первое испытание…

Перед глазам вдруг помутилось. Вместо полного зала призраков встали картины из воспоминаний. Я пробираюсь на самый верх высокой башни и смотрю в огромный глаз виверны, Рак-шари. Прислоняю руку к кожистому носу, борясь с бесконечным страхом. Пытаюсь найти внутри что-то другое — более важное, нужное.

— Сочувствие, — очередной шелестящий голос отдавал кислой усмешкой. — Жалость! Оскорбительно.

— Возмутительно.

— Наивно.

— Не будьте так строги — она поняла намного позже.

— Да… потом ты увидела. И решила, что у тебя нет выбора. Тогда, в лабиринте ты впервые вкусила силу — и приняла нас, связалась с нами. Но всё ещё пыталась брыкаться, словно тебе совали в рот гнилое яблоко.

— Третье испытание. Защита от света. На удивление сносно.

— Четвёртое. Харрим слишком мягок. Но главное не это — главное, что ты посмела сговориться со светлыми и лелеять в себе их силы! Неужели думала, что мы не узнаем?

— Королева со светлой магией, королева с друзьями-эльфами — новый виток позора!

— Это всего лишь способности. Уметь то, что умеет враг — отнюдь не лишнее.

— Кто её враг и кто друг? От жалости не отказалась. Выбрала уловки, посмела разрушить сложившийся порядок — надеясь… на что?

— Уловки — это прекрасно, разве нет? Значит, ей хватило ума диктовать условия!

— Но кому? Нам! А перед врагами она растеклась киселём… достанет ли тебе сил дать им отпор, если потребуется?

Я приложила руки к вискам.

— Прекратите! Хватит! Серьёзно, остановитесь на минутку!

Удивительно, но они послушались. И я вынырнула из вязких воспоминаний, снова уставилась на сотню призрачных лиц и силуэтов — пытаясь перевести дух.

В голове шумело. Пальцы обжигали кожу льдом. Обстановка располагала к чему угодно кроме спокойствия! Но…

В бесконечно тёмном зале, где я оказалась окружённой со всех сторон, фигуры прошлого еле заметно колыхались и молчали.

Я вдруг поняла, что они действительно… могут остановить меня. Или убить. Легко и непринуждённо — их так много, что я не успею кистью двинуть, пальцем пошевелить!

А потом я увидела Шарину. Та парила чуть выше остальных — и улыбнулась мне то ли ободряюще, то ли виновато.

— Говори, пришедшая, — велела старая королева, которая всё ещё держалась в центре толпы.

Я набрала воздуха в грудь.

— Я не бороться с вами пришла. Не враждовать. На самом деле… вам всё известно, да? Каждый мой шаг и вздох — вы были их невольными свидетелями. Так что обсуждать? Вы знаете, что я могу предложить: я устрою жизнь тёмных лучше. Лучше, чем пытается сделать регент, который верит, что ещё через несколько лет все ваши традиции, которыми вы так кичитесь, уничтожат окончательно. Вас уничтожат. Ваших потомков. Детей, внуков и правнуков! И я пытаюсь это предотвратить — неужели это не главное, что должно вас волновать?!

Зал заколыхался — в прямом смысле. Куда уж тут эльфийскому суду! Призраки двигались, не сдерживая эмоций — задевали друг друга, взмывали и оседали.

— Ты угрожаешь?

— Пытается выставить себя необходимой.

— Она дело говорит, и мы все это прекрасно знаем. Вы просто позёры — напускаете на себя важности, чтобы закрыть собственные промахи.