Восхождение звезды - [27]

Гостей уже собралось много, они шумно коротали время, потягивая в гостиной коктейли.

— Извини, если я всех задержала, — обратилась Барбара к Анджею и мимоходом кивнула его жене, третьей по счету в биографии отца. К увядающей, но все еще роскошной красавице, она относилась, в общем, нормально, им обоим хватало ума сохранять нейтралитет. Потом сразу убежала на кухню, чтобы перед подачей на стол оформить «сотэ баскез», за которым должны были следовать жаркое из диких голубей и кофейный торт, приготовленный по настоянию Анджея, а когда вернулась в гостиную, отец тут же взял ее за руку.

— Здесь тебе все знакомы, а вот Айка Шарона ты не знаешь.

В следующий момент Барбару будто громом поразило. Она посмотрела на мужчину, поднимавшегося с дивана, чтобы пожать ей руку, и узнала в нем его!

В тот вечер она улыбалась слишком часто, говорила слишком много, но остановиться не могла. Впрочем, гость живо реагировал на шутки и совершенно не обращал внимания на ее полуспортивную одежду и отсутствие подобающей такому случаю прически. Возможно, потому, что сам был одет без особого изыска. Пожалуй, его искренне забавляла ее раскованность и болтовня.

Когда пришла пора прощаться, сам предложил завезти Барбару домой, поскольку это по пути к отелю «Бурбон», где он остановился. Она чуть не лишилась чувств от радости.

Потом они ехали в машине, и Барбара без устали перечисляла названия улиц и площадей, мимо которых они проезжали.

— Я люблю ночной Париж, люблю бродить по улицам. Это моему родному Кракову я обязана такой привычкой. Вот если бы у вас было свободное время и возможность туда слетать, я познакомила бы вас с маленьким чудом, неведомым большинству американцев.

— Когда-нибудь непременно там побываю, — к своему удовольствию, услышала Барбара ответ Шарона. — Но у меня совершенно нет времени: должен посмотреть несколько спектаклей, в которых сейчас играет ваш отец. Я видел его раньше, очень ценю актерские данные Молика, однако мне полезно познакомиться с тем, каков он в последних ролях. Буду признателен, если пани поможет мне получше узнать Париж.

Боже, как обрадовалась Барбара.

— Завтра же отправимся! С чего начнем? С Монмартра? Люксембургского сада?.. Хотя чего я мелю — вы наверняка там не раз бывали.

— Подойдет любой маршрут, — смеясь, перебил ее Шарон.

Потом они встречались довольно часто. Гуляли, пили кофе, катались по Сене. Много разговаривали и смеялись. Ей было с ним легко и естественно, как дышать или греться на солнце. Барбара чувствовала, если он и не влюблен в нее, то она ему, по крайней мере, нравится, даже очень. Иначе зачем Айку проводить с ней все свободное время, спрашивала себя Барбара.

Ну хорошо, он еще ни разу не целовал ее, не сделал и поползновения, скажем, обнять. Что ж, он старше, опытней и не спешит форсировать события, очевидно щадя целомудрие юности.

Однако Барбара порой замечала выражение глаз Айка, когда они скользили по ее стройной фигурке или губам, которые она по привычке покусывала. Он всегда отворачивался, стоило ей засечь его взгляд…

Девушка мечтала не только о поцелуях и объятиях, о гораздо большем — хотела его так, что временами кружилась голова.

Дни летели, приближалось время разлуки. Айку Шарону предстояло посмотреть в театре последний спектакль с участием Молика. Больше ему в Париже делать было нечего, продюсеры торопили со сдачей режиссерского сценария и запуском фильма в производство. Анджей собрал гостей. Он с полным правом мог похвастать удачей: молодой режиссер не изменил решения снимать Молика в своем фильме. Голливуд из навязчивой идеи, преследовавшей его всю жизнь, становился реальностью.

Когда Шарон пришел, Барбара сновала взад-вперед, разнося гостям коктейли, и они едва смогли поздороваться. Но потом наступило некоторое затишье, и, обежав глазами собравшихся, она увидела его беседующим с эффектной блондинкой лет двадцати пяти. Волосы незнакомки были уложены тугим узлом, макияж безупречен; шелковый костюм цвета устричных раковин, состоящий из приталенного жакета с атласными лацканами и обтягивающей короткой юбки, изысканно элегантен. Блондинка выглядела умопомрачительно. И очень сексуально.

— Привет! — улыбнулась Барбара, приблизившись к ним.

Когда Айк Шарон обернулся, его лицо напряглось, и девушка сразу подумала, что появилась некстати.

— Привет. Это Барбара, — обратился Айк к своей собеседнице суховатым тоном. — Барбара, познакомься с Джессикой Блум, моей… — он помедлил тысячную долю секунды, — приятельницей из Штатов. Джессика неожиданно вчера прилетела…

Блондинка осчастливила ее холодным рукопожатием и прохладной улыбкой. Они пришли вместе, поняла Барбара.

— Вы надолго к нам? — вежливо спросила Барбара, отбрасывая с лица волосы, растрепавшиеся, пока она бегала, обслуживая гостей.

Блондинка пожала плечами.

— Я адвокат, работаю в Нью-Йорке, и сейчас у меня там полно дел, — пояснила она. — Поэтому мой шеф и не был в восторге, когда я сказала, что на пару дней мне необходимо слетать в Париж.

— Большой необходимости не было, — вскользь заметил Шарон.

Изящные пальцы с длинными ногтями, покрытыми розовым лаком, легли ему на плечо.