Восхождение королей - [79]

Вмешался голос Регента:

— Душещипательное заявление — это не свидетельство. Боюсь, что в нем нет ничего, чтобы изменить решение Совета. Ты не предложил доказательств, только обвинения о невероятном заговоре против Лорена, так и не дав намеков, кто же мог стать его создателем.

— Ты создатель, — ответил Дэмиен, поднимая глаза на Регента, — и у меня есть доказательство.

Глава 18

— Я вызываю свидетелем Гийона из Фортейна.

Раздались восклицания: «Это немыслимо!» и «Как смеешь ты обвинять нашего Короля!» Дэмиен произнес свои слова спокойно, обращаясь прямо в бушующую толпу, но его взгляд был прикован к Регенту.

— Очень хорошо, — сказал Регент, откидываясь назад и давая сигнал Совету.

Затем им пришлось ждать, пока бегуны отправились на окраину города, где Дэмиен велел оставаться своим людям.

Советники расселись, так сделал и Регент, и Кастор. Счастливчики. Сидя рядом с Регентом, одиннадцатилетний мальчик с каштановыми волосами барабанил пяточками по ножкам стула, явно скучая. Регент наклонился и прошептал что-то ему на ухо, а затем жестом велел одному из рабов принести поднос с закусками. Это заняло мальчика на время.

Но это не заняло больше никого. Кругом в зале начиналась давка, столпотворение солдат и зрителей — тяжелая движущаяся масса людей. Напряжение от долгого стояния в тяжелых кандалах начинало давать о себе знать в спине и плечах Дэмиена. У Лорена, который стоял так уже несколько часов, все было хуже: боль расходилась по рукам и бедрам до тех пор, пока не начинало казаться, что каждая часть тела горит.

В зал вошел Гийон.

Не только Гийон, но и все остальные члены отряда Дэмиена: жена Гийона Луаз с побледневшим лицом, врач Паскаль, Никандрос со своими людьми, даже Йорд и Лазар. Для Дэмиена имело значение то, что они предпочли остаться с ним, когда он дал им возможность уйти. Их преданность тронула его.

Он знал, что Лорену это не нравилось. Лорен хотел сделать все в одиночку. Но это будет не так.

Гийона подвели к тронам.

— Гийон из Фортейна, — продолжил Мате исполнять свою роль обвинителя, пока зрители вытягивали шеи, морщась, когда колонны закрывали вид. — Мы собрались здесь, чтобы установить виновность или невиновность Лорена из Виира. Он обвиняется в измене. Мы слышали, как он продавал государственные тайны Акиэлосу, как он поддерживал государственные перевороты, как он атаковал и убивал Виирийцев, чтобы способствовать своим планам. У тебя есть показания, которые внесут ясность в эти заявления?

— Есть.

Гийон повернулся к Совету. Он и сам был советником, уважаемым коллегой, посвященным в личные дела Регента. Теперь он говорил четко и недвусмысленно.

— Лорен из Виира виновен в каждом обвинении, приведенном против него, — сказал Гийон.

Потребовалось мгновение, прежде чем смысл слов дошел до Дэмиена, и когда он дошел, то Дэмиену показалось, что земля уходит у него из-под ног.

— Нет, — выдохнул он, когда зал взорвался обсуждением второй раз за сегодня.

Гийон повысил голос:

— Я был его пленником несколько месяцев. Я видел тот разврат, в который он погрузился, как он брал Акиэлоссца в постель каждую ночь, как он лежал в порочных объятиях убийцы собственного брата, удовлетворяя свои желания за счет бед нашей страны.

— Ты поклялся сказать правду, — крикнул Дэмиен. Никто не слушал его.

— Он пытался принудить меня солгать за него. Он угрожал убить меня. Он угрожал убить мою жену. Он угрожал убить моих сыновей. Он перерезал собственных людей в Рейвенеле. Будь я все еще членом Совета, я бы сам проголосовал за его виновность.

— Думаю, мы услышали, что хотели, — сказал Мате.

— Нет, — снова выкрикнул Дэмиен, когда конвоир пресек его непроизвольное сопротивление, а сторонники Регента выкрикивали свое согласие. — Скажи им, что ты знаешь о государственном перевороте Регента в Акиэлосе.

Гийон развел руки:

— Регент невинный человек, чье единственное преступление состоит в том, что он доверял блудному племяннику.

Для Совета этого было достаточно. В конце концов, они взвешивали решение целый день. Дэмиен перевел взгляд на Регента, который наблюдал за происходящим со спокойной уверенностью. Он знал. Он знал, что скажет Гийон.

— Он спланировал это, — в отчаянии произнес Дэмиен. — Они действуют в сговоре.

Удар сзади заставил его упасть на колени прямо там, где его удерживали. Гийон спокойно прошел по комнате, чтобы встать на свое место рядом с Советом. Регент встал и спустился с возвышения, чтобы положить руку на плечо Гийона и коротко сказать ему на ухо несколько слов, которых Дэмиен не расслышал.

— Теперь Совет вынесет свой приговор.

Подошел раб, неся золотой скипетр. Герод принял его, держа как посох, уперев концом в пол. И затем второй раб вышел вперед, неся в руках черный квадратный кусок ткани — символ приближающегося смертельного приговора.

Внутри Дэмиена все сжалось. Лорен тоже видел ткань. Он смотрел на нее без содрогания, хотя его лицо было очень бледным. Стоя на коленях, Дэмиен не мог сделать ничего, чтобы остановить это. Он рвался изо всех сил, тяжело дыша, и его прижали к полу. Было ужасное мгновение, когда все, что он мог делать, это беспомощно смотреть на Лорена.