Восхождение и гибель реального социализма. К 100-летию Октябрьской революции - [85]

Естественно, при этом нельзя игнорировать и личные представления Сталина о социалистическом обществе, тем более что они в определённом смысле сами явились продуктом взаимодействия и слияния этих факторов в их историческом развитии.

В силу выдающейся роли, которую сыграл Сталин в постепенном формулировании всех аспектов этого представления о социализме, можно говорить здесь о сталинской модели социализма. Но это выражение могло бы заставить подумать, что речь идёт о теоретически продуманной последовательной концепции социалистического общества на основе научной теории марксизма и на эмпирической основе социалистического строительства в Советском Союзе. Но это вовсе не так, и причин тому немало.

Удивительно, что Сталин никогда серьёзно не интересовался целостной, логической теорией, тем более что его знания марксизма не были ни глубоки, ни обширны. Это не легкомысленное утверждение, это ясно видно из его опубликованных произведений, если дать себе труд, не поддаваясь влиянию последствий культа личности, изучить их целиком.

Теоретические высказывания для него были скорее идеологическим оружием в борьбе против инакомыслящих, чем попытками обогатить теорию. Они возникали в основном из сиюминутных практических нужд и зачастую уже вскоре забывались, выполнив своё предназначение. Такое поверхностное, прагматическое отношение к теории марксизма на всех этапах деятельности Сталина ясно отражено в его методе: каждый раз он цитировал несколько показавшихся ему уместными фрагментов из работ Маркса и Ленина, выдёргивая их из контекста и избегая теоретических или эмпирических обоснований и аргументов.

Сталин, как член послеоктябрьского Политбюро большевистской партии принадлежавший к узкому кругу вождей, при жизни Ленина едва ли когда-нибудь высказывался по вопросам теории социализма. Кроме того, он считал себя «практиком», а не «литератором», как часто называли партийных вождей, писавших теоретические работы (Троцкого, Бухарина, Зиновьева, Каменева и др.). Однако вскоре после смерти Ленина Сталин также начал проявлять «литераторскую» активность, так как в борьбе за власть наследников Ленина он тоже захотел обзавестись репутацией теоретика. Его заметки дореволюционного периода оставались практически неизвестны, за исключением брошюры «Марксизм и национальный вопрос», написанной им в 1913 г. под руководством Ленина.

Впрочем, в молодости, будучи «профессиональным революционером», он однажды опубликовал серию статей под названием «Анархизм или социализм», вышедшую в нескольких номерах маленькой грузинской газеты «Брдзола». Эта серия статей оставалась совершенно неизвестной, поскольку существовала лишь на грузинском языке, однако на подъёме культа личности Сталина Л. Берия (1899–1953) в середине 1930‑х гг. восхвалял её как важное произведение марксисткой теории. Цикл статей поддерживал, по очевидным мотивам, легенду, изобретённую Берией, о выдающейся роли Сталина как вождя большевиков на Кавказе. Благодаря этому обстоятельству работа «Анархизм или социализм» была переведена на русский и опубликована. Затем она была включена в первый том собрания сочинений Сталина, издание которого началось в 1947 г.

Поскольку с тех пор все работы Сталина в официальной историографии считались элементами и этапами развития «марксизма-ленинизма», мы не обойдём стороной его тогдашние высказывания о социализме, хотя по их теоретическому содержанию они вряд ли заслуживают упоминания. Когда в 1938 г. Сталин редактировал «Историю ВКП(б). Краткий курс» и написал для четвёртой главы знаменитый раздел «О диалектическом и историческом материализме», он вновь вернулся к своему раннему произведению «Анархизм или социализм». Таким образом многие из примитивно-схематических взглядов на диалектику и материализм вошли и в его популярное изложение так называемых «основных черт» марксистской философии.

Использовал ли для этого Сталин свои ранние высказывания о теории социализма? Было бы интересно и в этом найти некоторую преемственность с его позднейшими взглядами на социализм. Но таковая существует лишь в одном-единственном пункте: в «Анархизме или социализме» Сталин утверждал, что «социализм является прямым выводом из диалектического материализма»[175]. Именно эту формулировку он повторяет в 1938 году в разделе «О диалектическом и историческом материализме», причём в обоих случаях он просто утверждает это, не утруждая себя аргументами. Понимание социализма в столь упрощённой манере как «прямого вывода» из философской теории свидетельствует не только о догматически-абстрактном взгляде, но и игнорирует экономические, общественные и политические выводы, из которых возникают социалистические взгляды и стремления рабочего класса. Это тем более удивительно, что знание об этих взаимосвязях, по крайней мере после работы Ф. Энгельса «Развитие социализма от утопии к науке», принадлежали к общему теоретическому базису социалистического рабочего движения.

То же, что Сталин в своих статьях о социализме может добавить от себя, не только крайне скудно, но и исчерпывается горсткой достаточно абстрактных идей об «обетованной земле» — как он в другой своей статье определил цель, к которой следует стремиться. «Будущее общество — общество социалистическое», — писал он. — «Это означает прежде всего то, что там не будет никаких классов: не будет ни капиталистов, ни пролетариев, — не будет, стало быть, и эксплуатации. Там будут только коллективно работающие труженики»