Восхождение и гибель реального социализма. К 100-летию Октябрьской революции - [220]

В Политбюро так считал не только Троцкий: другие ведущие функционеры тоже публично выступали с подобными предложениями и требованиями, среди которых важнейшим стало «Заявление 46‑ти». Критика бюрократизма и требования демократизации партийного режима были столь громкими, что Политбюро в лице Зиновьева, Каменева и Сталина было вынуждено отреагировать на них. При активном участии Троцкого был выработан и принят документ, опубликованный под названием «Новый курс». В нём объявлялось введение «рабочей демократии» и были представлены соответствующие указания по её практической реализации. Зиновьев и Каменев были уверены, что тем самым им удастся положить конец волнениям в партии[364].

Однако Сталин не оставил сомнений в том, что вовсе не намеревается уступить этому новому курсу. Напротив, его главной целью было стигматизировать как «антипартийную фракцию» и нейтрализовать наиболее энергичных борцов за коренные перемены, что ему удалось при поддержке Зиновьева и Каменева. Если бы эти двое не поддержали бы в тот момент Сталина, а последовательно реализовывали бы вместе с Троцким и другими линию «Нового курса», то им бы удалось успешно внедрить внутрипартийную демократию, сократить бюрократический аппарат и тем самым уже в самом начале воспрепятствовать диктаторскому правлению Сталина.

Как следствие, принятие такого решения и его реализация могли бы послужить истоком альтернативного развития ВКП(б) и Советского Союза. Объективные условия для этого имелись, поскольку партия кипела недовольством. Однако субъективные силы не были объединены, наибольшим весом в Политбюро пользовались Сталин, Зиновьев и Каменев, к которым примкнул и Бухарин. Кроме того, ряд функционеров, не располагавших точными знаниями об этих спорах, позволили себя запугать, столкнувшись с обвинениями в фракционности и стремлении расколоть партию. В результате имевшаяся возможность осуществления альтернативы, несмотря на относительно благоприятные объективные условия, не смогла реализоваться, и Сталину удалось и далее выстраивать и укреплять режим собственного правления.

Другая объективная ситуация сложилась, когда больше не было возможности держать в секрете письмо Ленина к съезду 1924 г. и возникла необходимость проинформировать делегатов о его содержании. Как известно, оно включало в себя рекомендацию Ленина удалить Сталина с поста генерального секретаря. Если бы письмо было доведено до сведения делегатов XIII съезда в полном объёме, то это, без сомнения, повлекло бы за собой смещение Сталина, и таким образом появился бы шанс с помощью нового руководства партии развить альтернативу политике Сталина и его системе правления. Однако в силу эгоистических интересов и мотивов этому шансу не дали реализоваться Зиновьев и Каменев, в итоге судьба шла своим чередом. Письмо не было зачитано полностью, его содержание было лишь пересказано Зиновьевым и Каменевым представителям «делегаций». Зиновьев и Каменев использовали весь свой авторитет, чтобы Сталин сохранил пост генерального секретаря, поскольку, как они утверждали, опасения Ленина не оправдались. Когда Зиновьев и Каменев позднее осознали, сколь тяжкую ошибку они совершили, они заключили союз с Троцким против Сталина — но было уже слишком поздно. Сталин настолько укрепил свою власть над партией и её аппаратом, что даже членам Политбюро не была предоставлена возможность принять участие в съезде в качестве делегатов с правом голоса. Публикация «Платформы объединённой левой оппозиции» попала под запрет и могла осуществляться лишь противозаконно, из-за чего её распространение в партийной среде было крайне затруднено. Когда Сталин пригрозил репрессиями, Зиновьев и Каменев капитулировали, покаянно подчинившись ему. Троцкий остался непоколебимым и — после исключения из ВКП(б) и ссылки в Среднюю Азию — был выслан из Советского Союза в Турцию. С этого начались широкомасштабные «чистки» в партии и жестокие репрессии против её членов, высказывавшихся в поддержку предложений оппозиции или заподозренных в том, что они являются её сторонниками. По сведениям, приведённым самим Сталиным в неопубликованной части его выступления на пленуме ЦК весной 1937 г., тогда было арестовано 18 000 членов ВКП(б). Таким образом, и эта — хотя и очень слабая — возможность осуществления альтернативы оказалась сведена на нет.

Ещё одна возможность открылась в 1928/29 г. Тогда во время так называемого хлебного кризиса стало ясно, что линия партии, которой следовали Сталин и Бухарин, планировавшие лишь относительно медленное развитие социалистической промышленности и отдававшие приоритет крестьянским хозяйствам с целью достижения более высокого уровня производства зерна, — потерпела фиаско, заведя общество в тупик.

Бухарин, Рыков и Томский осознали, что эта политика должна быть в корне изменена, и выработали предложения по коррекции политического курса, которые они позднее представили в Политбюро. Однако Сталин не был готов серьёзно обсуждать их, поскольку это подрывало его позиции во власти, которые он планировал выстраивать и далее. Поэтому он использовал возникший кризис совершенно другим образом. Он перешёл к авантюристической политике спешной и совершенно не подготовленной коллективизации сельского хозяйства. Чтобы замести следы, Сталин предпринял резкую идеологическую атаку против якобы правого уклона, вследствие чего Бухарин, Рыков и Томский были выведены из состава Политбюро, поскольку высказывались против этой линии.