Восход Левиафана - [35]
Теперь рисунок боя складывался уже не в пользу Эрры. Его длинный клинок неуютно чувствовал себя в ближнем бою, где короткие и юркие мечи Охотника могли работать, не снижая темпа. Охотник мгновенно оценил ситуацию и, позабыв о защите, ринулся на своего врага. Град ударов обрушился на Эрру, он пригнулся, завертел над головой «мельницу», пропустил один удар (меч коснулся щеки), потом второй (кончик клинка рванул рукав и обагрился кровью), пригнулся еще ниже и неожиданно бросился между ног Охотника. Он нанес удар в перекате, и плакало бы охотниково достоинство, если бы тварь не среагировала, с чудовищным хрустом проворачиваясь в суставах своих непропорционально длинных рук, и делая перекат в противоположную сторону. Тем не менее, когда Охотник принял стойку, по его левой ноге заструилась белесая змейка. Какая мерзость, подумал Карн, это его кровь? Или мудак кончил в горячке боя?
Ситуация сложилась патовая. Эрра и Охотник сходились, осыпали друг друга веером ударов и вновь расходились. Только вот Эрра заметно уставал, а по его оппоненту вообще ничего нельзя было понять. У Рокеронтиса дела шли не лучше. Он крушил мантикор пачками, мелькал меж ними, словно синяя молния, и был весь в крови, судя по цвету - пополам в своей и мантикоровой. Но он явно сбавил темп, а количество противников лишь нарастало.
Карн осмотрелся, увидел еще один кол, наподобие того, каким минутой раньше ударил мантикору, и двинулся к нему. Он уже вырвал кол из земли, уже преисполнился желания погибнуть, но хоть как-то помочь тем, кто готов был отдать за него свою жизнь, как вдруг услышал знакомый шелест. Одна из мантикор захлебнулась стрекотом. Шелест повторился вновь и еще несколько тварей забулькали в предсмертных конвульсиях. Рокеронтис даже не обернулся, он лишь зарычал и с удвоенной силой ринулся на ошалевших мантикор, которые были вовсе не в восторге от того, что их косит какое-то незримое оружие.
- Брось это, - мягко сказал мужчина в коричневом плаще с черным пластиковым тубусом за спиной. Это был тот самый человек, которого Карн видел утром у Голубого моста. Мужчина осторожно, но уверенно отвел в сторону деревянный кол Карна лезвием метательного кинжала. - Это опасно, даже для тебя.
Карн послушно бросил палку. Безымянный мужчина улыбнулся уголками губ и метнул сразу три кинжала в Охотника, который немилосердно наседал на Эрру. Кинжалы не причинили созданию вреда, оно успело вовремя выставить блок, одним размашистым движением парируя сразу три смертоносных лезвия. Эрра воспользовался ситуацией и нанес мощный рубящий удар. Существо рыкнуло, мол, нечестно, его же отвлекли, и отпрыгнуло в сторону, ловко отбивая следующий удар. Затем Охотник совершил еще один прыжок назад, низко присел, напружинился и буквально взлетел вверх, запрыгивая на стену стадиона.
- Идем, я нашел, - сказал мужчина в коричневом плаще, глядя на Эрру. Тот быстро кивнул.
- Рокеронтис, за Виком! - крикнул Эрра, подбегая к Карну и косясь на Охотника, который что-то злобно бурчал, сидя на стене стадиона. Его арбалеты валялись в конце аллеи, и, судя по взглядам, которые тварь бросала в ту сторону, она намеревалась вернуться за дистанционным оружием.
- Рокеронтис! - в голосе Эрры было столько ярости, что Карн инстинктивно прикрыл уши. И все-таки мощь этого бога была исключительной. Но выходит, что Охотник тоже крайне силен, раз бился с Эррой на равных.
- Ща! - Рокеронтис нанес серию ударов и молниеносным джебом уложил очередную мантикору. Он с ожесточением вырвал клинок катара из ее тела, рубанул наотмашь еще одну тварь, потом подсек третью. - Веселуха ж только началась, Эр!
- Я сказал, хватит, Рок! - с этими словами Эрра в два прыжка оказался возле Рокеронтиса и грубо отдернул его от сбившихся в кучу и злобно стрекочущих мантикор. - Вик нашел путь. Вперед!
- Агрх, - синее пламя угасало на глазах, пелена боевого азарта покинула взор Песочного человека. Раж битвы отступил под отрезвляющим взглядом старшего товарища. - Да, конечно... идем!
Они двинулись в сторону темного переулка, убегающего в сумрак Лимба параллельно тому, из которого появились мантикоры. Несколько тварей рискнули броситься на них, одну к земле пригвоздил метательный кинжал человека, которого назвали Виком, вторую встретил катар Рокеронтиса. Больше мантикоры не рисковали, осознав, что этот враг им не по зубам. Тем временем Охотник уже подобрал свои арбалеты и даже успел выстрелить. Эрра на лету перерубил два коротких болта.
- До конца улицы, потом направо и на ближайшем перекресте налево, в арку, - быстро проговорил Вик, для профилактики посылая в мантикор несколько кинжалов. Карн мог только подивиться, откуда он их берет, ведь за последнюю минуту Вик расстался, как минимум, с дюжиной ножей, но его запасы, похоже, не оскудели. Эрра отбил еще пару арбалетных болтов. Они ускорили шаг, почти сразу переходя на бег.
Когда завернули за угол, Карн огляделся и понял, что отлично помнит это место. Чуть поодаль, впереди виднелось невысокое, красивое здание явно офисного назначения. Карн знал, что это Фонд социального страхования, потому что здесь когда-то работал его отец. Отец... Воспоминания раскаленным сверлом ввинтились в мозг, заглушая все мысли. Непроглядная ночь, неистовый ливень и лужи на асфальте, стремительно мутнеющие от багровых потеков. Дымящийся остов искореженного автомобиля, резкий запах гари. Запах рваного металла. Запах смерти.
Мир не такой, каким кажется. Особенно если не знаешь, кто ты и откуда пришел в эти суровые северные земли, где для людей есть лишь одна форма существования - война. Арбротские друиды дали ему имя Белен, что на языке притенов значит "сияющий". Король же отправил в пограничье, чтобы убить жреца нового бога. Тщедушный человечек в серой хламиде, да с десяток воинов в охране - что может быть проще? Но Белен и представить не мог, что с этого шага начнется его путь к сердцу Вселенной.Хронологически это вторая книга цикла (первая - "Восход Левиафана"), но прочтение рекомендуется начинать именно с нее.
В статье приводится краткий анализ актуальных на данный момент концепций разделения на тематические группы творчества писателей-фантастов Аркадия и Бориса Стругацких. Заключительная часть статьи посвящена формированию авторской концепции, которая отражает сущность и мотивацию смены творческих этапов в литературной жизни Стругацких на основе следующих критериев: хронологического, смыслового и эмоционального. Ключевые слова: писатели-фантасты, Аркадий и Борис Стругацкие, периодизация творчества, развитие авторской мысли, критерии периодизации.
Карн вспомнил все, а Мидас все понял. Ночь битвы за Арброт, напоенная лязгом гибельной стали и предсмертной агонией оборванных жизней, подарила обоим кровавое откровение. Всеотец поведал им тайну тайн, историю восхождения человеческой расы и краткий миг ее краха, который привел к появлению жестокого и беспощадного мира, имя которому Хельхейм. Туда лежит их путь, туда их ведет сила, которой покоряется даже Левиафан. Сквозь времена и эпохи, навстречу прошлому, которое не изменить… .
Выжить в Полисе 13 непросто, особенно если ты — гражданин Нижнего Города. Но Реальность Докинза дает шанс каждому, и Гор с друзьями сумели воспользоваться этим шансом. Теперь они не просто сыгранная конста, они — топовые раннеры, и зарабатывают больше, чем элитные нейроброкеры из Верхнего. Ребята на Олимпе, и выше уже ничего нет. Тогда, быть может, есть смысл спуститься вниз? И рискнуть по-настоящему?..
Слишком многое изменилось и продолжает меняться. Каково это встретить ту с которой был в своей одной из жизней? Каково вновь всё это вспоминать и оглядываться. Задаваться вопросами… Вопросами от которых больно. За спиной в каждом из миров было что-то или… Кто-то… Оставлен. Шутки кончились. Больше нет возможности убежать и спрятаться. Они находятся за спиной… Уязвимые и слабые. Те, кто стали для меня всем. Первая жизнь уже давно похожа на негатив… От человека слишком мало осталось. Что же… Буду защищать их как умею… Как привык.
Смерть легче пера, долг тяжелее, чем гора. Так говорили древние. И вновь сапоги запылились от бесконечных дорог, верный посох обивает брусчатку бесконечных селений, а утомившиеся глаза глядят в бесконечную тьму человеческих душ. А внутри лишь одно желание — присоединиться к давно потерянной семье. Но сделать это не так просто, когда твоя госпожа — сама Смерть.
Легендарный редактор, лауреат многих премий Эллен Датлоу дарит своим читателям новую потрясающую антологию. Стивен Кинг, Нил Гейман, Джордж Р. Р. Мартин, Чарльз Де Линт, Майкл Бишоп и другие прославленные авторы откроют для вас удивительный и жуткий фантастический мир, где кошки наравне с людьми являются главными действующими лицами повествования. И это отнюдь не умилительное чтение! Перед вами лучшие 40 рассказов о кошках в жанрах фэнтези и хоррор за последние 30 лет. Здесь вы встретите истории с участием домашних кошек, ягуаров, пум, тигров и львов, а также сфинксов и мантикор, однако акцент в рассказах сделан на людях и человеческой природе, что всегда является знаком настоящей литературы.
Чем может быть занята прекрасная головка воспитанной юной девушки? Платьями, украшениями, романтикой и, конечно же, желанием найти себе подходящую партию. Но уж точно не тяжелыми думами о своей горькой судьбе, потере близких и спасении мира от жутковатого чудовища. Не стоит воспитанной юной девушке о таком думать. Не стоит. А придется.
Бо́льшую часть своих тринадцати лет Анна рвалась покинуть Институт Св. Люпина для Неисправимо Порочных и Невыносимо Отвратительных детей. И вот великий день настал… и тут же пошел наперекосяк! Анна с лучшей подругой Пенелопой и оглянуться не успевают, как уже проходят эпический квест. Им придется иметь дело с ворчливыми драконами и забывчивыми роботами, дорогостоящей магией и загадочными компьютерными программами… За считаные дни посетить уйму локаций, разгадать все подсказки и разметать врагов. Потому что, если команда не справится, – миру конец!
Алиса Уиндем боится птиц. Но получает странный подарок от старушки, скончавшейся прямо на ее руках. Невзрачное перо сиелулинту, полуночника. Теперь Алиса – птицелов и знает, что может читать души как раскрытую книгу. Когда лучшая подруга Алисы попадает в автокатастрофу, она должна проникнуть в Обитель Смерти, чтобы спасти ее. Добраться до Черного зверинца, где находят кров полуночники, если души их владельцев отлетают прочь. И украсть душу-птицу у самого Повелителя мертвых.
Европа накануне Великой войны. Но это другая Европа: здесь машины выглядят как живые существа, а живые существа создаются, как машины. Чтобы началась бойня, нужен лишь предлог, и этот предлог — убийство австрийского эрцгерцога. Его незаконнорожденному сыну, шестнадцатилетнему Александру фон Гогенбергу, тоже вынесен смертный приговор, однако ему удаётся спастись бегством. Единственное, что у него осталось, это шагающий штурмовик «Циклоп» и горстка верных людей. А тем временем в Стамбул с таинственной дипломатической миссией направляется британский живой летающий корабль «Левиафан».
Эрик Форд – известный публицист, пишущий о русской политике и истории. В первых главах своей книги он дает исторический обзор, в котором перед читателем предстанут такие государственные деятели, как Иван Грозный, Петр I, Екатерина II, Николай I, Николай II, Ленин, Сталин и другие. Автор показывает, как жил при них народ и как относился к этим правителям.От исторического обзора он переходит к современности и разбирает путинский период правления. Принцип анализа, который избирает Э. Форд, тот же: что власть при Путине дала народу в политическом, экономическом, социальном планах; в чем причина поддержки или неприятия путинского режима определенными слоями населения.
Максим Калашников – один из самых талантливых, ярких и острых публицистов современной России. Закрытых тем для него не существует.В своей новой книге он доказывает, что ближайшее окружение Путина его «топит», готовя условия для падения президента. Страну пытаются разжечь изнутри, утверждает автор и в доказательство приводит целый ряд внутри– и внешнеполитических инициатив, возникших во властных структурах: здесь и «растянутая» девальвация рубля, и разгон инфляции, и обнищание населения, и такие одиозные мероприятия, как «пакет Яровой», и еще многое другое.Цель одна, утверждает автор: в результате социального взрыва установить в России диктатуру.
Еще В. О. Ключевский отмечал, что в русском народе парадоксальным образом сочетаются уважение, даже преклонение перед властью — и ненависть к ней, доходящая до полного отторжения. Свою новую книгу Юрий Мухин начинает с галереи русских правителей, военных и государственных деятелей с XVIII до XX века: перед читателем предстанут Екатерина II, Потемкин и Суворов, Николай I и Николай II, Сталин. На их примерах автор показывает, за что любят или не любят власть в России. Свои рассуждения Ю. Мухин подтверждает подробным анализом политики государства в отношении основной массы населения России — крестьянства — в эпоху правления Николая II, Ленина и Сталина.