Восход Черной луны - [9]

— Это благодаря сыну я такой долгожитель, — любил шутить Андрей Андреевич. — Если бы не он, я бы уже давно сдался. Тут бы болезни меня и одолели. А так, как я могу болеть, когда у меня сын младше, чем у некоторых внуки? Хорошие родители должны своих детей до пенсии довести, а внуков до женитьбы.

Но внуков все не предвиделось и не предвиделось. К досаде стариков Арсеньев-младший не спешил жениться. Может, и сами они были виноваты в этом. Мальчик рос добрым, внимательным и потому, не опасаясь испортить, опекали они его чрезмерно.

Когда сын закончил военное училище, Андрей Андреевич пошел даже против своих принципов и обратился к бывшему подчиненному, который сидел теперь в Москве большим начальником. В общем, пожалели стариков, не стали лишать их единственной радости в жизни и направили Андрея Арсеньева-младшего служить на родину. Так он снова оказался под теплым и нежным крылышком своих старых родителей.

Когда же умер Арсеньев-старший, мать и вовсе всю силу своей любви сконцентрировала на обожаемом сыночке-Андрюше. Андрей даже не осознавал, что его холостяцкая жизнь затянулась из-за того, что он был постоянно согрет ее сердобольным вниманием, обласкан ее безграничной любовью.

Позднее к этому добавилось чувство ответственности за больную мать, нуждающуюся уже и в его заботах. Долг перед матерью и ревнивое нежелание передоверять это чисто сыновье дело какой-нибудь женщине заставляли Андрея накануне принятия важного решения пасовать и находить у своей избранницы массу недостатков, препятствующих вступлению в брак.

Да и сама мать, хоть и постоянно ворчала по поводу отсутствия внуков, но всякий раз не могла скрыть испуга, когда в доме появлялась новая подруга сына.

— Это что ж, Андрюша, такое теперь носят что ли? Так теперь что ли модно? И манеры! Что у нынешних девушек пошли за манеры? Нет! Ты видел, как она держала вилку? А нож? Впечатление, что она впервые его видит, — ехидно придиралась она к претенденткам на руку и сердце ее ненаглядного сына.

— Ма-аа! — с укоризной восклицал Андрей, но раскритикованную девушку в дом больше не приводил.

Анна Сергеевна была, несмотря на возраст и больные ноги, весела, разговорчива и на удивление ловка и неутомима. Это вводило Арсеньева в опасное заблуждение, что такая безмятежная жизнь будет продолжаться вечно. И вдруг…

Глава 6

Сегодня мать, впервые не встретила Андрея у порога их дома, и он, еще не осознавая случившегося с удивлением смотрел на старушку, опиравшуюся на высоко взбитые подушки.

На вопрос в полных испуга глазах сына в затянувшейся тишине виновато послышался слабый голос матери:

— Заболела вот что-то, сынок…

Нарочито спокойный тон, прозвучавший в ее словах, не мог обмануть Андрея. Он слишком хорошо знал мать. Анна Сергеевна не отличалась завидным здоровьем, болела часто и подолгу, но никогда не жаловалась и до последней возможности находила в себе силы хлопотать по дому, стирать, готовить и выполнять еще массу всяческих дел, на первый взгляд мелких и незаметных, но отбирающих у хозяйки немало времени, Раз мать слегла, значит, совсем плохо дело.

— Как заболела? — машинально задал вопрос Андрей, думая, что на этот раз лечением мелкой хвори по-домашнему не отделаться. — А врач? Врача ты вызвала?

— Какой там врач, Андрюша, — так же тихо ответила мать. — Кому я, старая, нужна, чтобы ездить ко мне, время терять. У них сейчас молодых столько болеет…

— Брось ты, мать, себя в старухи записывать, другие в твои годы… — он безнадежно махнул рукой. — Тебе же еще и девяноста нет.

Андрей прятал нахлынувшее беспокойство за показным полушутливым раздражением.

— Ох, сынок! И то верно, девяноста еще нет, — горько усмехнулась мать. — А только и в моем «юном» возрасте врачи уже не помогут.

— Глупости! Ты еще крепкая женщина. Немедленно вызову врача.

Андрей решительно двинулся к стоящему на столе телефону.

— Нет, нет, сынок, ни к чему это! — запротестовала Анна Сергеевна. — А ну, как в больницу меня заберут! На кого же я ребенка брошу?

— Ма-аа! — умоляюще протянул «ребенок». — Ты хоть при враче такого не скажи! Я же со стыда сгорю. У меня вон на висках уже седина пробивается.

После разговора с поликлиникой Андрей раздраженно бросил трубку на аппарат.

— Бюрократы, — зло пробормотал он, выяснив, что участковый врач придет только после окончания приема.

Матери он, однако, своего раздражения не показал и, успокаивая, объяснил ей:

— После трех часов будет врач, а до тех пор лежи спокойно. Отдыхай.

По бледному, измученному болью лицу женщины скользнула улыбка.

— Я бы и рада о чем-то побеспокоиться, да вот не получается что-то, — извиняющимся тоном тихо, почти шепотом, сказала она. — Наверное, на погоду…

Глядя на ее бледное лицо и посиневшие губы, Андрей наконец сообразил, что так и не расспросил мать о ее болезни. Исправляя оплошность, он поинтересовался:

— Что же у тебя болит, мама?

— В груди что-то, сынок. И под лопатку отдает вроде. И слабость какая-то… — тем же виноватым тоном ответила она.

И тогда Андрей забеспокоился по-настоящему. Мать никогда не жаловалась на сердце, хотя иногда он замечал, как она украдкой от него принимала валидол, неизвестно как появляющийся в их доме.