Восход Чёрного Солнца - [15]

узников короля. Многие из них были настоящими преступниками, и в

окресностях дворца начался хаос. Я в гневе призвал их всех ко мне,

СКАЗАЛ Слово правды, и уничтожил всех, повинных в убийствах и

жестоких преступлениях. В результате меня только сильнее

возненавидели.

Пару раз люди пробовали убить меня необычными способами.

Например, однажды ночью, когда я размышлял в беседке, огромный

огненный шар едва не попал в меня, и поджёг сад, который я вырастил

во дворе замка. С удивлением и ужасом я обнаружил, что это был

грифон, который облил себя нефтью, и поджёг! Я исцелил несчастного,

и отправил в другой конец Арнора. Но это нападение навсегда запало

мне в душу. Я даже не предполагал, что ненависть может быть столь

неистовой. Не понимая, чем могла быть вызвана столь страшная

вражда, я погрузился в историю Арнора.

Напрасно я это сделал. Книги, написанные людьми, заставили меня в

гневе расшвырять половину библиотеки по замку. Потом я спустился в

беседку, сел, и накрыл голову крыльями. Невозможно.

Да, невозможно! Ибо причины для ненависти не было! Я прочитал

почти все сказания о драконах, бывшие в грандиозной библиотеке

Замка. Большинство из них были типичными сказками, но, о боги,

подобную сказку мог написать только маниак-убийца! Считалось нормой,

что если в сказке есть дракон - то его НАДО убить. Без причины! Просто

он дракон, он живёт в пещере - значит, его надо зарезать, вырвать

печень, сьесть язык, натереть доспехи из его чешуи драконьей кровью!

Сказки для ДЕТЕЙ. Я полагал вначале, что это именно сказки, ведь отец

никому не говорил о секретном пути. Но потом понял, что за время

существования ареала путь неизбежно был бы обнаружен. Мой отец

явно был не первым...

Мне стало плохо, когда я прочитал цикл о похождениях великого

героя, драконоборца Турина. О боги, чем же мы столь ненавистны

людям, что у них есть ПРОФЕССИЯ - "убийца драконов"?! Первый раз в

жизни я в гневе не смог удержать себя, и разорвал книгу. Но ещё долго

в голове огнём светились строчки, где рассказывалось, как Турин

"потоптал конём сотню малых змеёнышей, и вызвал на бой чудовище

поганое". Причём у входа в пещеру была устроена ловушка, и

несчастный дракон, обезумев при виде смерти своих детей, не заметил

её. Огромный ствол дерева упал ему на шею, и придавил к земле. Тогда

великий герой спокойно ("он был храбр, и могуч, светлый Турин!")

подошёл к своей жертве (детская книга!!!), и победил в честном бою,

пронзив глаза дракона мечом. Автор с особой гордостью писал про

героизм Турина - тот убил беспомощного и едва живого от горя дракона

всего одним ударом, "вогнав лезвие глубоко в мозг чудовища". А затем

герой снял с несчастного шкуру, и съел его язык, научившись тем самым

понимать зверей и птиц...

Что меня шокировало сильнее всего - вовсе не только драконы были

объектом подобных извращённых фантазий. Например, в следующих

сериях этого цикла, знание языка животных здорово помогало Турину

охотиться. Теперь он мог говорить со своей верной собакой, и вот что

он ей сказал: "Когда ты завалишь оленя - не убивай его, поскольку мясо

испортится на солнце. Порви жилы на ногах, и охраняй, пока не подбегу

я."

Мне стало так плохо, что целый день я пролежал в углу своих

роскошных покоев, накрыв голову крыльями, и зажмурившись от боли.

Это была детская книга. Это был герой, и человеческие дети мечтали

быть на него похожими!..

В тот день ярость победила мудрость. Я рычал как зверь, круша

стены замка, разнося в пыль скалы! Словно дух мщения я взлетел над

Кастл-Роком, и молнии сверкали над моей головой, а за спиной

собирались грозовые тучи. Ветер завывал как раненный волк, когда я

рассекал небо Арнора, оставляя за собой раскалённый след из

взбешенного воздуха. Я хотел крови, я хотел смерти!

Это был первый и последний момент моей жизни, когда я отбросил

разум и рассудительность, и дал волю чувствам и эмоциям. Мне

неприятно вспоминать, что я сделал с автором цикла, когда нашёл его в

шатре Родрика.

...Вернувшись, и придя в себя, я восстановил развалины замка, и

задумчиво прошёлся по пустынным коридорам. Вдоль них висели

множество картин, и почти везде так или иначе участвовали драконы.

На одной из картин, к примеру, предок Родрика с гордостью стоял,

поставив ногу на шею молодому зелёному дракону, пронзённому

десятком мечей. На другой - рыцари носили доспехи с нашитой

чешуёй...

Вообще, первые дни в замке были для меня куда худшей пыткой, чем

темница Родрика. Тогда, в подземельях, пытали моё тело. Сейчас, в

королевском дворце, пытали мою душу. Часто я спрашивал себя, имеет

ли смысл моя попытка. Узнав то, что я узнал, я более не строил себе

иллюзий. Никогда мне не справиться с подобной ксенофобией и

нетерпимостью. Никогда. Единственное, чего я добился - это отбросил

себя самого на годы назад, ибо я вновь познал вкус ярости и ненависти.

Часто я с болью смотрел с воздуха на мирные сцены жизни арнорцев, а

в голове пылали картины тех же людей, безжалостно убивающих любое

непохожее на них существо. Даже если оно ничего им не сделало...

Теперь я отлично понимал тех драконов, которые, как вытекало из