Восемнадцатый век и Французская революция - [39]

[1]Brette. Le serment du Jeu de paume (facsimilé du texte et des signatures avec introduction).

[2] Выше уже говорилось о демократическом настроении низшего духовенства во Франции накануне революции. См. еще Elie Mège. Le clergé sous l'ancien régime. – Chassin. Les cahiers des curés. – B. Robidou. «История духовного сословия во время Французской революции», а также указанную ниже работу по истории гражданского устройства духовенства. Одним из первых духовных, примкнувших к третьему сословию, был приходский священник Грегуар, впоследствии конституционный епископ, о котором см. Gazier. Etudes sur l'histoire religieuse de la révolution française.

[3] Полная достоверность их подвергается сильному сомнению в настоящее время, равно как (и притом особенно) предыдущая речь Мирабо. Loménie, IV,321 sq. Самое обращение к Дрё-Брезе передается в разных редакциях.

[4] Уже 27 апреля 1789 г. в Париже был бунт, чуть было не отсрочивший открытие генеральных штатов.

Обстановка во Франции перед открытием генеральных штатов 1789 (дополнение автора сайта «Русская историческая библиотека»)

1788 год выдался во Франции крайне засушливым. Собранный урожай оказался очень плох. Вдобавок, накануне жатвы выпал страшный град по всему северу страны. Он опустошил шестьдесят лье самой плодородной земли и причинил убытков на 100 миллионов. Зима 1788–1789 была самой жестокой с памятного холодами 1709 года. В Провансе погибла третья часть оливковых деревьев, а уцелевшие потом не плодоносили два года.

Весной 1789 голод во Франции рос с каждым месяцем. Правительство настойчиво старалось побороть его. Оно удвоило премию за привоз хлеба на рынки, потратило на поставку зерна 40 миллионов. Принцы, вельможи, епископы, монастыри раздавали щедрую милостыню. Архиепископ Парижский, чтобы помочь бедным задолжал огромную сумму, один монастырь шесть недель кормил 1200 бедняков. Однако бедствие было так тяжело, что справиться с ним не удавалось. Даже во время осады Парижа немцами 1870 года голод был не больше, чем в июле 1789.

Между тем, в 1787 во Франции прошла важная реформа местного самоуправления. К первым двум провинциальным собраниям, учрежденным Неккером в 1778 и 1779 годах, министр Ломени де Бриенн в 1787 добавил еще девятнадцать. Провинциальным собраниями подчинялись ещё и собрания окружные, а тем – приходские. Этим новым выборным органам поручались важнейшие обязанности распределения податей, надзора за их поступлением, организации общественных работ. Прежние правительственные агенты на местах – интенданты и субделегаты, которые в эпоху абсолютизма Людовика XIV располагали чрезвычайной властью, теперь утратили большую часть своего значения. В новых приходских, окружных и провинциальных собраниях рядом с вельможами и епископами заседали простые крестьяне. Там они слышали огромные цифры податей, которые уплачивались почти исключительно ими одними. Эти цифры публиковала и печать. Народ стал широко обсуждать их, а правительство, уже объявившее (в ноябре 1787) о предстоящем созыве генеральных штатов, поощряло такие обсуждения и даже местные расследования с тем, чтобы депутаты штатов могли донести до власти все народные нужды.

Голод усилил во Франции народное брожение. Тем временем король 27 декабря 1788 объявил, что на предстоящих генеральных штатах третье сословие будет иметь двойное представительство, – не определив, однако, будет ли голосование там поголовным (600 депутатов третьего сословия против 300 от дворянства и 300 от духовенства) или посословным (один голос от всего третьего сословия, один от дворян и один – от клира). В тот же день 27 декабря 1788 Людовик XVI предписал ввести в состав избирательных собраний большинство приходских священников, которые «близко знают народные нужды». Это должно было сильно демократизировать состав генеральных штатов. При этом объявили: «Его величество пожелал, чтобы во всех концах его королевства… каждый был бы уверен, что его желания и жалобы дойдут до короля».

Всё это породило в народе горячую надежду на близкое и полное преобразование всего общественного строя. Её усилили бедствия голода. Правительство надеялось, что громко объявляемая им доброжелательность успокоит народ, но произошло обратное – весной 1789 по всей Франции начались бунты. За четыре месяца, предшествующие взятию Бастилии, произошло более трехсот вспышек мятежей. Торговцы хлебом подвергались грабежам на рынках – и переставали туда ездить, что ещё усиливало голод и нужду. Начались нападения на состоятельных людей и монастыри – хотя многие богачи и обители в это время помогали беднякам. Отдельные общины самовольно устанавливали у себя низкую цену на продукты, не понимая, что это не прекратит голод, а лишь принудит торговцев приостановить продажу хлеба. В других местах народные толпы не позволяли вывозить продовольствие за пределы своих округов – и тем самым усиливали голодовку у соседей.

Общественный порядок стал быстро разрушаться. Бунты принимали во Франции всё более жестокий и бессмысленный характер. К голодающим толпам стали присоединяться, возглавляя грабежи, разбойники и контрабандисты, тогда во Франции очень многочисленные. Их участие придавало мятежу всё более уголовный характер, направляя его против людей невинных. Помня о недавних благожелательных заявлениях правительства, народ везде уверял, что действует по воле самого короля, который, якобы, сам хочет отменить все налоги, уравнять сословия и сам одобрил нападения на «врагов общества». По словам крупнейшего исследователя французской революции Ипполита Тэна, низшим классам «сказали, что Генеральные Штаты переродят королевство,