Воры над законом, или Дело Политковского - [32]
Паскевич счастливо и заискивающе закивал головой и прошептал:
«Потрясающе, Ваше Императорское Величество! Просто потрясающе! Без сомнения, это сразу надо было сделать».
«Ну, и сейчас ещё не поздно. Возьми петербургского обер-полицмейстера и приступайте. Даю вам сроку три дня, но никак не более».
Глава двадцать седьмая. Император в бешенстве
13-го февраля, ровно в тот же час, что и 10-го, генерал-фельдмаршал Паскевич, как и было уговорено, находился в Аничковом дворце, резиденции Николая Павловича ещё с великокняжеских времён.
Его Величество кинулся навстречу Ивану Фёдоровичу, как только тот появился на пороге императорского кабинета, и крикнул, не в силах сдержать нетерпение:
«Ну что, Паскевич? Рассказывай быстрее, отец-командир, и очень подробно, ни одной мелочи не смей утаить от меня».
«Не сомневайтесь, Ваше Императорское Величество. Ничего не упущу, всё поведаю. Начали мы с танцовщицы Волковой. Именно чрез неё Политковский когда-то и вышел на всех балетных. Сия Волкова давно уж не выступает и живёт на покое во флигельке на Выборгской стороне, который ей когда-то Политковский и подарил. Мы все у неё осмотрели. Вся обстановка — сплошная дребедень, ни одной мало-мальски приличной побрякушки. А денежных запасов мы отыскали у неё 99 рублей, никак не более».
«Может, припрятала?»
«Ваше Императорское Величество, обер-полицмейстер со своими орлами осмотрел всё самым доскональнейшим образом. На правой руке у неё перстенёк с крохотнейшим бриллиантиком. Сказала, что прощальный подарок от Политковского. Попросили отдать нам. Не хотела, но потом всё же отдала, а именно после того, как обер-полицмейстер стал угрожать ей кутузкой».
«Ну, хорошо. Давай дальше».
«Но самое главное, Ваша Величество, что сия Волкова очертила примерный круг танцовщиц, которые потом находились на содержании у Политковского. Находились не один раз, а многовременно. Она насчитала до сорока балеринок».
«Ого! Вот блядун был».
«Ваше Императорское Величество, она назвала пофамильно каждую. Мы все записали. Обер-полицмейстер установил адреса, мы, разбившись на несколько группок, кинулись к бывшим балеринкам Политковского».
«Вот это уже интересно. Рассказывай. Нашли что-нибудь?»
«Ваше Императорское Величество, за последние три дня все сорок балеринок были допрошены и были осмотрены их квартирки».
«Ну?»
«Ваше Императорское Величество, девицы преглупенькие, а слезливые до ужаса, по негодяю Политковскому голосят, жалеют его страшно…».
«А нашли что-нибудь у них?»
«Тут я испытал сильнейшее разочарования, но всё ж таки набрали три саквояжа побрякушек».
«Всего-то… Но всё ж таки покажи».
«Да я притащил с собою. Оставил в караульной».
«О, отлично».
Император тут же кликнул флигель-адъютанта и приказал сбегать в караульную. Минут через десять тот вернулся с тремя громадными саквояжами. Николай Павлович и Паскевич тут же кинулись к ним и стали их потрошить.
Скоро в середине кабинета выросла целая гора «драгоценностей». Царь необычайно живо и даже с энтузиазмом стал в ней рыться. Но уже через несколько минут он выбрался из кучи и набросился на Паскевича с кулаками и стал кричать, рычать даже:
«Да вы идиоты! Что ты притащил мне? Сам не соображаешь? Это же мусор! Самый настоящий мусор, и более нечего! Драгоценностями тут даже и не пахнет!»
«Но это то, что у них было, Государь!»
«Болван, но здесь не то, что на миллион рублей, но и на тысячу даже не потянет».
«Но это то, что у них было, Ваше Императорское Величество! Мы всё обсмотрели, буквально всё, буквально каждый закоулок их убогих квартир и домишек».
«Но это же мусор! Мусор! Жалкий мусор!»
И государь стал в бешенстве пинать сапогом гору жалких побрякушек. Паскевич дрожал от страха. Вдруг Николай Павлович остановился, резко обернулся, подошёл вплотную к Паскевичу и тихо, чётко разделяя каждое слово, сказал:
«А знаешь, ты и в самом-то деле удивительный болван! Ты вмешивался в следствие, курировал его, ну что, что стоило тебе своевременно заняться этими балеринами?! Понимаешь, что произошло, ты хоть понимаешь это?»
Паскевич в испуге отпрянул от императора. А тот продолжал, всё так же тихо и с нескрываемой ненавистью:
«А произошло вот что. Они всё ценное припрятали. Как только этот подлец помер и началось следствие, они всё припрятали, и не у себя дома, отнюдь, а вывезли куда-то, ибо понимали, что рано или поздно к ним придут. Я слишком поздно вмешался, понадеявшись на тебя. О! Какой же ты болван! Господи! Какой же ты болван!»
И тут государь опять повернулся к куче побрякушек и с ещё возросшим неизмеримо бешенством стал пинать её, дико рыча при этом.
Паскевич же, смертельно побледнев, в полнейшем упадке сил прислонился к стене. По лицу сильно струился пот, перемешанный со слезами. Бравые обычно усы вдруг стыдливо опустились вниз. Потом раздался шум от падающего тела. Генерал-фельдмаршал хлопнулся в обморок. Но Николай Павлович не обратил на это ни малейшего внимания. Он всё с тем же бешенством продолжал пинать и даже давил с наслаждением побрякушки, что были отобраны у бывших возлюбленных бывшего камергера Политковского.
Громадная дыра в бюджете комитета о раненых — вот что дико мучало в тот момент российского императора. И была сия дыра заделана лишь в 1855-м году, в Крымскую войну, когда миллионер Яковлев сделал на нужды комитета два пожертвования, по пятьсот тысяч рублей серебром каждое, за что получил звание камергера.
Захватывающая история королевского ожерелья, украденного шайкой, возглавляемой графом Калиостро. В результате этой дерзкой кражи была несправедливо опорочена честь королевы Марии-Антуанетты, что повлекло за собой французскую революцию и казнь королевской семьи. Всю эту историю описал когда-то Дюма-отец, но он воссоздал в первую очередь саму грандиозную аферу. В настоящем же романе показано, что произошло далее. А далее было чрезвычайно интересный судебный процесс. Главарь шайки граф Калиостро был отпущен на свободу, а заточена была лишь графиня де ла Мотт.
Мы привыкли во многом воспринимать партизанскую войну 1812 году по «Войне и миру». Но великий Лев Толстой создал художественно безупречное, но во многом идеализированное представление о дубине народной войны. В реальности всё было не так просто и по-настоящему страшно.Как в действительности начиналось партизанское движение в 1812 года, читатель сможет узнать из предлагаемой книги. В основе её громкая некогда история подполковника Павла Энгельгардта, создавшего из своих крестьян партизанский отряд, с которым ловил и уничтожал солдат и офицеров «Великой армии».
В Одессе есть знаменитый пляж Ланжерон. Назван он так в честь Херсонского военного губернатора и Одесского градоначальника графа Александра Ланжерона, принявшего бразды правления после отъезда во Францию герцога Ришелье. Именно при Ланжероне Одесский край стал свободной экономической зоной, именно при нем был открыт Ришельевский лицей.Но на самом деле Ланжерон вошел в историю не только благодаря всему этому. Ланжерон был знаменит в высшем обществе Российской империи, как неподражаемый рассказчик и острослов.
В первую книгу сборника «Золотая коллекция детективных рассказов» включены произведения в жанре исторического детектива. Николай Свечин, Антон Чиж, Валерий Введенский, Андрей Добров, Иван Любенко, Сергей и Анна Литвиновы, Иван Погонин, Ефим Курганов и Юлия Алейникова представляют читателям свои рассказы, где антураж давно ушедшей эпохи не менее важен, чем сама детективная интрига. Это увлекательное путешествие в Россию середины XIX – начала XX века. Преступления в те времена были совсем не безобидными, а приемы сыска сильно отличались от современных.
Это – книга-реконструкция. Я попробовал, в меру своих возможностей, представить, каким мог бы быть профессиональный дневник шефа русской разведки в 1812 году. Содержание этого гипотетического дневника восстановлено строго по источникам.Ефим Курганов.
Биографическая, авантюрно-документальная повесть с картинками эпохи о графе Ланжероне де Сэсси, маркизе де ля Косс, американском революционере, французском эмигранте, русском генерале, градоначальнике Одессы, генерал-губернаторе Новороссии.
Третий роман из серии «Кавказский детектив, XIX век». Дом Мирза-Риза-хана был построен в 1892 году возле центрального парка Боржоми и очень органично вписался в городской пейзаж на фоне живописных гор. Его возвели по приказу персидского дипломата в качестве летней резиденции и назвали Фируза. Как и полагается старинному особняку, с этим местом связано множество трагических и таинственных легенд. Одна из них рассказывает про азербайджанского архитектора Юсуфа, который проектировал дом Мирза-Риза-хана.
Второй детектив с участием Николая Александровича де Кефед-Ганзена и Аполлинария Шалвовича Кикодзе. Приключения на Кавказе, в Лондоне, Палестине.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Молодой белорусский историк Мечислав неожиданно находит ценный предмет – серебряную капсулу времен последнего польского короля и великого князя литовского Станислава Августа. Во время плена в одном из своих замков, король спрятал артефакт, поместив в него записку с загадкой, разгадать которую вместе с друзьями, Викой и Владимиром, берётся Мечислав. Им удается выяснить, что монарх был членом организации масонов, но в это время в расследование начинают вмешиваться незнакомцы… Книга основана на реальных фактах.
Перед вами — история «завещания» Тициана, сказанного перед смертью, что ключ к разгадке этого преступления скрыт в его картине.Но — в КАКОЙ?Так начинается тонкое и необычайное «расследование по картинам», одна из которых — далеко «не то, чем кажется»...
В книге В. Новодворского «Коронка в пиках до валета» рассказывается об известной исторической авантюре XIX века — продаже Аляски. Книга написана в жанре приключенческо-детективного романа.Аляска была продана США за 7200000 долларов. Так дешево?.. Да нет! — гораздо дешевле, если сосчитать, сколько человеческих жизней, сколько сил стоила она России! А, пожалуй, и не так дешево, если принять в расчет, сколько кроме этих 7200000 долларов рассовало американское правительство по карманам разных «влиятельных» особ, стоявших на разных ступенях царского трона.