Воровский - [88]
«Ох, трудный ты человек, Муха. Нас этот новый инцидент очень сильно огорчил. Мама сильно волновалась, хотела писать и тебе и М-les (воспитательнице. — Н. П.), но я ее уговорил оставить и ограничиться моим письмецом, ибо я понимаю, это одна из вспышек, которые у тебя, к сожалению, все еще бывают, и ты, успокоившись, сама поймешь, что зря разыграла этакую трагедию. Поменьше думай о том, что тебя кто-то ненавидит и пр. Это жеманство навыворот.
Как жеманные девицы думают, что все восхищаются ими, так есть люди, которые думают, что все их ненавидят, что они такие непонятные, одинокие среди толпы. Вроде Печорина или героев Байрона. Это такой же недостаток, как и жеманство. Жизнь гораздо проще, и люди относятся друг к другу гораздо проще, чем выглядит по романам. Так и к ним нужно относиться просто и ровно, не презирать и не восторгаться, а главное, нужно быть самим собою и поменьше думать, что о тебе думают и говорят другие, стараясь быть чем-то заслуживающим внимания. Вот тебе очередная отцовская predica (нравоучение. — Н. П.).
А теперь из другой оперы. Посылаю несколько снимков. На обороте написано. Другие не вышли.
Ну, смотри, будь умницей, не позорь твоего старика отца и Российскую республику».
Воровский был внимателен не только к родным, но чутко относился и к своим сотрудникам, часто помогал своим знакомым, был отзывчив и мил с посетителями.
Однажды летом у одного сотрудника-бухгалтера, М. И. Каца, умер ребенок. Воровский поехал хоронить его. Узнав, что М. И. Кац по образованию скульптор, Воровский написал письмо А. В. Луначарскому, в котором просил оказать содействие подателю сего письма, и отправил его в Россию.
На международную книжную выставку в Венеции приезжал Отто Юльевич Шмидт — преемник Воровского по Госиздату. Шмидт пригласил Анну Николаевну Колпинскую работать в Москву в библиотеку Академии наук. Предложение было заманчивым. Но Воровский сказал ей:
— Не торопитесь, миледи. Узнайте условия. Хотите, я напишу Отто Юльевичу и все узнаю?
И он написал, потом повторил свою просьбу. Одним словом, Воровский позаботился, чтобы Колпинской своевременно предоставили квартиру, а потом уже напутствовал:
— Ну, теперь, пожалуй, можете трогаться…
Воровский не скупился на рекомендации, если хорошо знал и ценил того или иного работника. Так, он советовал Владимиру Ильичу взять на постоянную работу в секретариат Совнаркома Шушанику Манучарьянц, с которой работал в Госиздате.
«Дорогой Владимир Ильич! — писал Воровский. — Обращаю Ваше отеческое внимание на Шушанику Манучарьянц, Вашу библиотекаршу. Ее уже пора убрать из Гос. издательства. Рекомендую взять ее в секретариат Совнаркома — будете иметь преданного, надежного и очень толкового работника… Жму руку. Сердечный привет Надежде Константиновне».
Осенью 1922 года Муссолини совершил правительственный переворот. В Риме шла перестрелка. По улицам ходить было небезопасно. Несмотря на это, Воровский не изменил своей привычке бродить пешком по городу. Опираясь на тросточку, он смело входил в кафе на улице Корсо, выпивал чашку кофе с ликером, наблюдал за посетителями.
«Во время взятия Рима фашистами, — вспоминал позднее Я. Я. Страуян, — часть наших сотрудников очень волновалась, боясь нападения на представительство. Вошедшие в Рим отряды фашистов проходили мимо нашего дома на Corso d’Italia. Вацлав Вацлавович спокойно стоял на балконе и наблюдал за «взятием Рима». Сотрудники советовали ему уйти с балкона; особенно волновался, бледнея и дрожа, знакомый итальянский адвокат: «Вас же могут убить…»
— Ну, так что же! — шутя ответил ему т. Воровский. — На то мы революционеры, чтобы не бояться смерти».
В ноябре фашисты ворвались в торговое представительство, обыскали помещение, избили сотрудника итальянца Туланди.
Воровский немедленно отправил итальянскому правительству ноту протеста, в которой требовал предать суду виновных в нападении на советскую миссию. Вечером 19 ноября Воровский был принят Муссолини. Встретил он Воровского внешне дружелюбно. Говорил, что Италия готова договориться о признании Советского правительства де-юре. Но дал понять, что не даром. Надо удовлетворить итальянские претензии… Италии нужны концессии…
Вернувшись домой после приема, Воровский сказал товарищам, что Муссолини не глуп, пожалуй, может удержаться у власти. А внешне — упитанный лакей в кресле барина: в глазах страх, но брови грозно и властно сдвинуты.
Глава XV
НЕ СТРАШАСЬ УГРОЗ
ЛОЗАННА
В октябре 1922 года правительство Ллойд-Джорджа подало в отставку. В новом консервативном правительстве министром иностранных дел стал лорд Керзон — сторонник наступательной агрессивной политики. По его инициативе в конце ноября была созвана международная конференция в Лозанне по подготовке мирного договора с Турцией. Выступив инициатором Лозаннской конференции, Керзон поставил перед собой несколько задач: взорвать советско-турецкий договор 1921 года, отдалить турок от России, изолировать их и заставить искать покровительства Англии. Керзон страстно желал также разрешить мосульский вопрос в свою пользу и приобрести, таким образом, богатое месторождение нефти. Для этого он решил прежде всего попытаться отстранить Советскую республику от переговоров. Империалисты решили «допустить» Советскую Россию к участию только в тех заседаниях, где будет разбираться вопрос о режиме черноморских проливов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Перед вами – яркий и необычный политический портрет одного из крупнейших в мире государственных деятелей, созданный Томом Плейтом после двух дней напряженных конфиденциальных бесед, которые прошли в Сингапуре в июле 2009 г. В своей книге автор пытается ответить на вопрос: кто же такой на самом деле Ли Куан Ю, знаменитый азиатский политический мыслитель, строитель новой нации, воплотивший в жизнь главные принципы азиатского менталитета? Для широкого круга читателей.
Уникальное издание, основанное на достоверном материале, почерпнутом автором из писем, дневников, записных книжек Артура Конан Дойла, а также из подлинных газетных публикаций и архивных документов. Вы узнаете множество малоизвестных фактов о жизни и творчестве писателя, о блестящем расследовании им реальных уголовных дел, а также о его знаменитом персонаже Шерлоке Холмсе, которого Конан Дойл не раз порывался «убить».
Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.
Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.