Воронята - [101]

— Трудно сказать, Джейн. Достаточно будет заметить, что энергетические линии еще сильнее, чем мы с Гэнси ожидали. Они могут быть магическими, они могут быть научными, но они, без сомнения, энергетические. Мой коллега довольно легко лишился своей кожи. Я был уверен, что потерял его, я и не думал, что человек может так истекать кровью и не умереть. Ой, когда будешь рассказывать все Гэнси, не упоминай это. У парня какие-то свои заморочки со смертью, и мне не нравится его расстраивать.

Блу не замечала, что у Гэнси есть «заморочки» со смертью, но она согласилась не говорить ему.

— Но вы все еще не сказали, что вы пытались, — подсказала Блу.

— О, разве?

— Да, и это значит, что мы можем случайно повторить, если не узнаем.

Мелори хихикнул. Это был звук, больше похожий на всасывание взбитых сливок с горячего шоколада.

— Действительно, ты права. Сказать тебе правду — это довольно логично и основывается на одной из давнишних идей Гэнси. Мы установили новый каменный круг, используя найденные нами камни, которые имели потрясающие энергетические показатели — это, конечно, определяется при помощи ивового прута, Джейн, я не знаю, насколько хорошо ты осведомлена во всех этих вещах, но так приятно познакомиться в девушкой, вовлеченной во все это; энергетические линии имеют тенденцию быть мужской игрой, и приятно слышать такую леди, как ты…

— Да, — согласилась Блу. — Здорово. Сама себе радуюсь. Так вы установили каменный круг?

— О, да, верно. Мы установили семь камней в круг на то, что надеялись, было центром энергетической линии, и мы крутили их в разных положениях, пока не появилось достаточно сильная энергия, сконцентрированная в середине. Вроде как подобное расположение призмы, я думаю, фокусирует свет.

— И именно тогда с вашего коллеги слезла кожа?

— Что-то в этом роде. Он зачитывал ритуал в центре, и он… я, к сожалению, не помню точно, что он сказал, я был настолько поражен тем, что произошло после, но он сделал небольшое замечание, шутку или что-то такое прочее… вы знаете, как молодые люди выражаются, Гэнси сам может быть достаточно легкомысленным…

Блу не была уверена, что Гэнси был достаточно легкомысленным, но сделала себе мысленную заметку, чтобы обратить на это внимание в будущем.

— …и он говорил что-то о потере его кожи или сбрасывания его кожи или что-то в этом духе. И, очевидно, эти вещи абсолютно буквальны. Я не уверен, что его слова вызвали какую-то реакцию, и не думаю, что мы пробудили энергетическую линию, по крайней мере, не должным образом, но там что-то есть. Неутешительно, на самом деле.

— Кроме вашего коллеги, есть кто-то, кто сможет рассказать об этом? — спросила Блу.

Мелори ответил:

— Я один, кто может рассказать об этом.

Она подумала, что это шутка. В любом случае, она засмеялась и не жалела об этом. Затем она поблагодарила Мелори, обменялась с ним любезностями и повесила трубку.

— Ноа? — она спросила комнату, потому что Ноа исчез. Ответа не было, но снаружи послышалось хлопанье автомобильных дверей и голоса.

Блу воспроизвела в памяти фразу: «Мой коллега довольно легко лишился своей кожи». Блу не имела «заморочек» по поводу смерти, но даже она подумала, что нарисовала достаточно ужасный и яркий образ в своей голове.

Мгновение спустя она услышала, как хлопнула дверь на первом этаже, и топот ног вверх по лестнице.

Гэнси был первым, кто вошел в комнату, и он явно не ожидал увидеть кого-то, потому что все черты его лица не могли спрятать печаль. Когда Гэнси увидел Блу, он сразу же смог взять откуда-то теплую улыбку.

И это было очень убедительно. Она видела его за секунду до, но даже заметивший его выражение лица с трудом представил бы, что улыбка была фальшивой. Почему парень с такой безмятежной жизнью, как Гэнси, должен был научиться надевать так быстро и убедительно маску счастья, было за пределами ее понимания.

— Джейн, — сказал он, и она подумала, что услышала немного его несчастья в веселом голосе, даже если лицо больше не передавало этого. — Извини за то, что тебе пришлось впустить себя самой.

Голос Ноа и больше ничего проявился у уха Блу холодным-холодным шепотом: «Они поссорились».

Затем вошли Адам и Ронан. Ронан согнулся почти вдвое под тяжестью мешка и рюкзака с вещами на спине, а Адам нес мятую коробку от сухого завтрака с торчащим сверху трансформером.

— Милый трансформер, — заметила Блу. — Это тот, который патрульная машина?

Адам без улыбки посмотрел на Блу, как будто он ее реально не видел. Тогда, немного поздновато, он ответил:

— Да.

Ронан, все еще пригнутый под тяжестью вещей, направился в комнату Ноа, повторяя с каждым шагом:

— Ха. Ха. Ха.

Это был совершенно не заразительный смех.

— Этот парень звонил, — сказала Блу. Она держала кусок бумаги, на котором записала его имя. Получилось, будто его выкрикивала машинально нарисованная кошка.

— Мелори, — подсказал Гэнси с меньшим энтузиазмом, чем обычно. Поскольку Адам заносил коробку после Ронана, он смотрел ему в спину, прищурив глаза. После того, как дверь в комнату Ноа не закрылась за ними, Гэнси перевел взгляд на Блу. Квартира казалась пустой без остальных, как будто они ушли в другой мир вместо другой комнаты.