Вороны не умеют считать - [10]

Я улыбнулся, послал Элси воздушный поцелуй и, повесив пальто на крючок, открыл дверь. У стола Берты сидел сержант Бьюда. Именно его я ожидал увидеть, но для порядка решил изобразить на лице удивление.

– Заходите, – сказал Бьюда. – Нам как раз нужен кворум.

Я вошел в кабинет и закрыл за собой дверь.

– Кто такой Шарплз? – спросил сержант.

– Клиент.

– Что ему надо?

– Так, одно дельце. С Робертом Кеймероном оно никак не связано.

– Тогда почему же вы поехали к Кеймерону?

– По ходу дела нам показалось, что он мог бы кое-что прояснить.

– Что нужно было Шарплзу?

– Спросите у него.

– Вы вошли в дом и обнаружили труп. Потом позвонили в полицию. Шарплз ничего не предпринимал в этот промежуток времени?

– Нет.

– Шарплз утверждает, что все время был с вами.

– Что значит «все время»?

– Все время с того момента, как он решил заехать к Кеймерону.

– Выходит, у него есть алиби?

– Ему кажется, что есть. А вот я в этом не уверен.

– Мы с Шарплзом вышли от Берты минут за двадцать до того, как обнаружили труп Кеймерона.

– А ко мне он пришел минут за десять до появления Дональда, – подхватила Берта. – Элси Бранд утверждает, что прежде он еще минут двадцать ждал в приемной.

– Насколько я помню, все это весьма приблизительно, – заметил Бьюда.

– Если бы мы знали, что произойдет убийство, мы хронометрировали бы каждый шаг Шарплза, – парировала Берта. – Жаль, что мы вас не предупредили.

– Когда произошло убийство? – спросил я Бьюду.

– Как показала экспертиза, незадолго до нашего прихода. Мы прибыли часа через полтора – на полчаса раньше.

– Эти полчаса значат очень много, – заметил я. – Кое для кого.

Бьюда пожал плечами.

– Сами знаете, что такое медэкспертиза… – Помолчав, он продолжил: – Мне хотелось бы узнать, что у вас за дела с Шарплзом.

– Все очень просто. Гарри Шарплз – один из двух опекунов наследства Коры Хендрикс. Вторым опекуном был Роберт Кеймерон. Шарплз заплатил нам пятьсот баксов за одно дело… Как там чек? – повернулся я к Берте.

– О чем ты спрашиваешь, Дональд! Не успел он закрыть за собой дверь, как я отправила чек в банк. Все в порядке.

– Такие вот дела, – сказал я, обращаясь к Бьюде.

Сержант почесал голову.

– Что это за ворона? – спросил он.

– Ручная. Кеймерон подобрал ее года три назад. Она умеет говорить. Язык ей не надрезан. Это все досужие вымыслы, на которые не стоит обращать внимания.

– Еще я нашел там старинную подвеску. В ней гнезда для тринадцати крупных камней. Но ни одного нет на месте.

Я кивнул.

– Тринадцать камней, – повторил Бьюда.

– Ну и что?

– Шесть огромных изумрудов мы обнаружили в клетке этой вороны, еще два лежали на столе.

– В клетке? А где именно?

– Там в углу ворона устроила себе гнездо. Под ним небольшая коробочка…

– Интересно, – заметил я. – Должно быть, ворону привлек блеск изумрудов, и она по одному перетаскала их в гнездо.

Бьюда испытывающе посмотрел на меня.

– Шесть плюс два получается восемь.

– Совершенно верно.

– Должны быть еще пять.

– Вот именно.

– Хватит наконец! – взорвался Бьюда. – Я пытаюсь найти подвеску…

– А я думал, подвеска у вас.

– Я имею в виду камни!

– Вы уверены, что в подвеске были именно изумруды?

– Нет.

– А она старинная?

– Да. Похоже, фамильная драгоценность. Откуда она только попала к Кеймерону?

– Наверное, купил, – сказал я. – Или получил по наследству.

Бьюда шумно вздохнул.

– Можно, конечно, предполагать, что он ее украл, – продолжал я. – Извините, сержант, но мне часто приходится иметь дело с таким видом приобретений.

Сержант Бьюда пристально посмотрел на меня.

– Знаете, Лэм, мне надо серьезно заняться вами. Вы умеете складно трепаться, но мои коллеги давно заметили, что вы всегда что-то не договариваете, пытаясь улизнуть от ответа. Смотрите, это может для вас плохо кончиться. – С этими словами Бьюда, улыбнувшись, вышел.

Берта облегченно вздохнула:

– Ладно, Дональд, как бы то ни было, пятьсот баксов у нас в кармане.

– Будет больше.

– С чего ты взял?

– Пообщался с Шарплзом.

– И что он?

– Напуган до смерти.

– Кто же его напугал?

– Не знаю.

– А как тебе кажется?

– По условиям завещания в случае смерти обоих опекунов опека прекращается и деньги делятся поровну между наследниками.

– В случае смерти обоих опекунов, – повторила Берта.

– Совершенно верно.

– Интересно, что даст проверка документов, – сказала Берта. – Ведь после смерти опекуна обязательно проводится проверка.

– Кое-что я выяснил.

– Ну и сколько же должно быть денег?

– Начальная сумма составляла восемьдесят тысяч.

– Этого вполне хватило бы на жизнь обоим наследникам – Ширли Брюс и этому… как его?

– Роберту Хокли.

– Интересно, сколько они получают в месяц?

– Пятьсот долларов.

– Каждый?

– Да.

– Так что в год расходуется двенадцать тысяч.

– Совершенно верно.

Берта напряглась.

– Сколько лет продолжается опека?

– Двадцать два.

– И сколько сначала было денег?

– Наследство оценили в восемьдесят тысяч долларов, – повторил я.

– Пожалуй, доходы были огромные, – задумчиво проговорила Берта.

– Деньги вложили в золотые прииски. Оттуда, наверное, и доходы. Думаю, Гарри Шарплз скоро вернется сюда…

Берта с вожделением потерла руки.

– Дональд, милый, как ты меня радуешь!

Глава 8

Наступил вечер. Берта ушла домой, а мы с Элси разговаривали в приемной.