Вороной жеребец Кагыр-Кана - [23]

— Если на совещании или как оно там у вас именуется, будут присутствовать только свои или в присутствии твоих компаньонов, я посижу и в приемной. Мне все эти ваши секреты на фиг не нужны. Но если придут люди посторонние, я обязательно буду рядом!

— Арсений, ты мне таких условий не ставь, не надо! — возвысил голос Виктор.

Он уже не был тем расслабленным воспоминаниями сентиментальным человеком, каким сидел накануне в ресторане. Это был жесткий делец.

— Виктор, — как можно мягче попытался урезонить его Алтаец. — Либо мы с тобой сейчас все обговорим, либо мы разбежимся. Пойми: на тебя объявлена охота. Что это такое, думаю, тебе объяснять не надо. Я хочу тебе помочь. У нас есть поговорка: один человек — разве человек?.. Я сейчас торгуюсь не об оплате. Я говорю о том, какие правила ты должен соблюдать, чтобы остаться в живых.

— А ты веришь, что это возможно? — в лоб спросил Виктор.

На такой вопрос ответ требовался правдивый.

— Нет, не верю, — честно произнес Арсений.

— Так зачем же забор городить?

— Перво-наперво, ты сам вчера об этом просил. Ты ведь действительно не такой человек, чтобы сложить руки и ждать пулю в лоб. Во-вторых, я просто не могу оставить тебя наедине с опасностью. Это не по-товарищески, не по-мужски. Ну и третье… Помнишь притчу, как Ходжа Насреддин учил ишака читать?

— Напомни.

— Насреддин рассказал в чайхане, что взялся за пять лет научить ишака падишаха читать. Ему говорят: совсем тронулся, мол, ведь это невозможно. А Ходжа отвечат: за пять лет или со мной, или с падишахом, или с ишаком обязательно что-нибудь случится…

— Ты намекаешь, что приговор могут отменить?

— Вряд ли. Приговор не отменяют. Но могут измениться какие-нибудь обстоятельства, после чего убивать тебя твоим врагам станет невыгодно…

Виктор взглянул на Арсения с интересом:

— То есть ты хочешь сказать…

— Я хочу сказать, что никогда не надо раньше времени опускать ни крылья, ни что-нибудь другое. Подсолнух цветет только раз. Человек живет тоже всего раз. Не стоит об этом забывать.

Волков слегка побарабанил пальцами по столу.

— А разве бывает, чтобы наемных убийц отзывали?

— Никогда, — твердо произнес киллер.

И осекся, ожидая вопрос, откуда он это знает. Но вопроса не последовало. Волков лишь коротко взглянул на приятеля и промолчал.

— Кстати, Виктор, я вот что подумал. А почему бы тебе не пригласить частного детектива, который узнает, кто и за что на тебя охотится?

— Ни в коем случае! Я запрещаю тебе даже думать об этом! И не смей в этом направлении предпринимать самостоятельные шаги! Понял?!

Арсений сделал вид, что обиделся. На деле получилось именно так, как он и предвидел. Своей вспышкой Волков подтвердил, что совершенно точно знает, откуда ветер дует и не желает для разбирательства вмешивать посторонних лиц. Почему? Арсений не знал. Пока. Но надеялся со временем выяснить и это.

— Давай порешим так, — примирительно произнес Виктор. — Ты пока поживешь у меня в качестве приехавшего из провинции друга. А там посмотрим. Годится?

— Годится, — согласился Арсений.

Это устраивало и его.

Глава 10 Герой приступает к своим обязанностям телохранителя

— Виктор Сергеевич, все собрались.

— Проси!

Селектор смолк. Арсений поднялся, намереваясь выйти.

— Погоди, я тебя сейчас своим представлю…

В кабинет вошли человек пять или шесть. Все внешне разные, но похожие друг на друга одинаковым возрастом, энергичностью, целеустремленностью, видом и повадками преуспевающих «новых русских». Они запросто подходили к Волкову, здоровались, свободно рассаживались в кресла. Чувствовалось, что здесь собрались не начальник-подчиненные, а соратники, единомышленники, партнеры, вместе делающие общее дело — или вместе делающие общие деньги. Ни чинушества, ни чинопочитания… Все между собой на «ты», но обращаются друг к другу полными именами: Сергей, Владимир, Константин… Да и само совещание не походило на некий отчет-разнос. Нет, партнеры собрались накоротке обсудить текущие дела…

— Прежде чем перейдем к делу, парочка вопросов, — начал Виктор. — Ко мне приехал друг с Алтая. Знакомьтесь: Арсений. Мы с ним вместе воевали. Кстати, он может быть нам полезен как знаток рыночной конъюнктуры юго-запада Сибири. В том регионе мы еще не работали, необходимо продумать, есть ли у нас там свой интерес. Так что какое-то время, до отъезда, он частенько будет находиться рядом со мной.

Собравшиеся с разной степенью интереса взглянули на Арсения. Каждый назвал свое имя. Но Алтаец не старался удержать их в памяти — кто есть кто сразу все равно не запомнишь, а познакомиться ближе с каждым, если потребуется, возможность еще представится. Сейчас он просто старался поймать первые впечатления о каждом. Кто из них мог быть заинтересован в смерти Виктора? Или по меньшей мере в том, чтобы лишить шефа душевного равновесия?

— Алтай — это где «таежный тупик»? Где Лыковы? — заинтересовался один из пришедших.

— В принципе, да, — подтвердил Арсений. — У нас кержаков много.

— Кого-кого много?

— Кержаков. Так у нас староверов называют. Неподалеку от села, где я жил, целая деревня староверов есть. Саразон называется…

— Господа, географические экскурсы потом, — остановил Виктор. И обратился к чуть полноватому медлительному блондину: — Владимир, тебе задание оперативное. Где-то в Москве проживает некто Слепцов или Слепцев, не помню точно. Зовут его Николай, а вот отчества тоже не помню, кажется, Васильевич. Он был нашим с Арсением ротным, когда нас ранило. По непроверенным данным он сейчас инвалид и живет в нищете. Надеюсь, никто против не будет, чтобы оказать ему помощь. Так что наведи справки… Ну и дальше сам знаешь.