Воробей, том 1 - [10]
Из поездки по Родным пенатам художник привез несколько десятков картин, эскизов и акварельных зарисовок. Я, честно сказать, невеликий специалист. Да и к особенным почитателям таланта Артемки себя причислить не могу. Смотрю, бывало, на толпы восторженных институток, встречающих Корнилова у парадного нашего старого дома на Фонтанке под номером восемьдесят девять, сразу припоминаю испуганного, прячущегося за мою спину парнишку в барнаульском жилище Семена Ивановича Гуляева. И тут же всяческая почтительность, словно мановением волшебной палочки, прочь слетает. Однако же, некоторые вещи - пейзажи и портреты - меня, едрешкин корень, просто потрясли. И я в тот же миг решил устроить Корнилову выставку. И не где-нибудь, а в Михайловском дворце у Великой княгини Елены Павловны. Где же еще художества моего протеже смогли бы увидеть наиболее прогрессивно мыслящие, энергичные и общественно-активные люди?
Мой Ангел-Хранитель, моя высокородная покровительница, Великая княгиня Елена Павловна, и без того оказывающая протекцию талантливой молодежи, идею немедленно подхватила и развила. Предложила по итогам выставки устроить аукцион - распродажу полотен. Артемка, вечно смущавшийся ролью приживальца в моем доме, великовозрастного студента, существующего милостью придворного вельможи, не посмел спорить.
- Знаю, Герман, в салонах болтают, будто бы Великие князья несколько охладели к вашим идеям, - строго сказала напоследок "Принцесса Свобода". И хитро блеснула глазами. Елена Павловна имела в виду, конечно же, братьев императора - Александра и Владимира, а не всю свою многочисленную родню. - Так что, сударь мой, изыщите уж возможность лично представить им работы своего протеже. Я ныне же велю слать им приглашения на открытие. Полагаю, они не смогут отказать старой тетушке в такой малости…
Ха-ха три раза! Отказать Великой княгине? Даже у прирожденного оратора - императора Николая Второго, бывало не доставало слов чтоб спорить с убийственными аргументами обитательницы Михайловского дворца. Кроме того, и Саша и Володя, насколько мне было известно, слыли ценителями изобразительного искусства. Бульдожка был постоянным участником и покровителем всех сколько-нибудь серьезных выставок в Художественном музее при Академии, а князь Владимир - негласно поддерживал освободившихся от закостенелых догм академизма членов "Товарищества передвижных художественных выставок". Так что я не видел причин, почему бы и тот и другой могли проигнорировать временную галерею в доме Елены Павловны.
Так оно и вышло. Александра Александровича, прибывшего с молодой супругой, Великой княгиней Софией Максимовной, встречал действительный тайный советник, граф Лерхе, выступающий распорядителем выставки молодого сибирского художника. Это наверняка выглядело бы комично, и вызвало бы массу пересудов в обществе, если бы и сам второй сын почившего царя Освободителя, следующим же днем не расхваливал выставленные полотна. А после не выкупил бы за гигантскую сумму - в девять с четвертью тысяч рублей серебром -одну из главных картин корниловского Сибирского цикла. Это ту, где три лихих казака вглядываются в дали, на фоне совершенно чуждой европейцу, дикой туркменской пустыни. И выглядят эти лихие кавалеристы вовсе не теми, привычными столичному обывателю по царевым атаманцам, лощеными, лубочными казачками. Нет-нет. Артем изобразил своих знакомцев страдающими от палящего солнца, потными, расхристанными, но такими понятными и родными русскими воинами, волею батюшки царя, попавшими в чужедальнюю сторону.
- Вот она, моя Россия, - сказал тогда на французском, обращаясь к молодой жене, Саша. - Посмотри на эти лица, Софи. Вглядись в эти блестящие глаза! Им трудно. Они устали. Но смотри, они готовы идти и дальше. Хоть бы и до Индии и южных морей, коли на то будет воля!
Лучшего и придумать было нельзя! Вот как можно после этого называть Александра тугодумом? Видели бы вы, как перекосилось лицо первогильдейского купца и старого моего знакомца Самуила Гвейвера, уже второй год обивающего пороги высоких кабинетов в попытке заполучить концессию на разработку угля и железа на Юге России для группы английских промышленников, решивших вдруг заняться железоделательным производством в Империи. Этот, мягко говоря, купец - пытался, а я для него, едрешкин корень, все новые и новые препятствия изобретал. Так этот поганец решил, что раз между мной и Великим князем кошка пробежала, то, быть может, Александр, в пику мне, ему, иностранцу, бумаги поможет выправить. Вот и подгадал момент, чтоб рядом с Великим князем оказаться. Наивный. Бульдожку эта возня только забавляла. Уж кому как не председателю Комитета министров было известно, что там, на Донце, уже вовсю пыхтят три завода. Два государственных и один - Петровский - наш с Рашетом. И еще один в Кривом Роге строился. И конкурентов нам и даром не нужно.
Кстати, примерно в тех же местах я еще и часть акций "Южнорусского Угля" имею. Не так много, как герцогЛейхтенбергский, князь Николай Максимилианович Романовский. Ну, так геологические изыскания Коля проводил, и работы в шахтах организовывал. Я только деньги инвестировал. А вот в железной дороге, что свяжет Донецкий угольный бассейн с промышленно развитыми регионами страны, герцог не участвует. Контрольный пакет в управлении Министерства государственных имуществ, а остальное в руках, так сказать, частных инвесторов. Включая Кокорина, меня и… опять меня, но уже посредством Фонда.
Вторая половина XIX века. Далекая Сибирь. Попытки изменить историю могут завести на плаху или привести к орденам. Губернатор далекой Сибирской земли – не та величина, чтоб с ней считаться. Стоило ли Поводырю лезть в столичные интриги?
Мир Содружества, нейросети, крейсера и работорговля. Где-то на задворках Человеческой Ойкумены... Понятия не имею, как долго пребывал в забытьи. Циферблатов на стенах не имелось, а наручные часы перед полетом оставили на хранение вместе с документами и правительственными наградами, дома. Теперь получается - на вечное хранение. Впрочем теперь, стоило только задуматься об утрате оставшегося где-то в невообразимом вчера мире, мысли как-то плавно и ненавязчиво съезжали на окружающий ложе невероятно любопытный интерьер.
Помер губернатор томской области, да и стал… губернатором Томской губернии 19-го века. Перед этим, правда, какое-то время в Чистилище помаялся, где кой чего для себя понял. Что воровать не надо, властью злоупотреблять в корыстных целях, ну и что просто так власть не даётся – только для пользы окружающим. Хорошо ли, плохо ли понял, но когда ему второй шанс пожить предоставился, попытался это своё понимание в жизни воплотить. Вот тут сказке и начало… Вычитано и отредактировано. Версия 2.0.
История – тяжелая и неповоротливая штука. Но покоится на тончайшем острие настоящего. И стоит совсем чуть-чуть что-то изменить, как все известное поводырю грядущее обрушивается камнепадом. Главное – не попасть под обвал. 1865 год. Российская империя. Проклятый и прощенный губернатор, умерший в двадцать первом веке, продолжает искупать грехи. Томская губерния должна измениться. Последует ли за ней следом остальная страна?
Делай что должно, и будь что будет. Даже если все изменилось. Даже если сама История сменила русло и несет поводыря неведомо куда. Даже если поводырь теперь так же слеп, как и те, кого он куда-то ведет за собой.Вторая половина девятнадцатого века. Проклятому и прощенному чиновнику из нашего времени, вселившемуся в тело начальника Томской губернии, больше ничего не остается. Только делать, что должен, и надеяться, что это приведет его к успеху, а не на плаху. Тем более что оба варианта вполне возможны.
Не каждому в руки попадает удивительная штука – портал, дверь в иной мир! Быть может, многие мечтают о таком, но однажды попал он в руки людей неоднозначных и непростых. Из тех, что сначала бьют, а потом фамилию спрашивают. В руки братков в отставке. В конце концов, такие же когда-то давно Сибирь для Московского царства завоевали. А вот что получится у нынешних – большой вопрос!
Байки из медотсека. Небольшие нехронологические зарисовки, юмористические и не очень, которые пока никуда не вошли, но, может быть, пригодятся. Или же просто окажутся интересными сами по себе.
2-я книга цикла "Зов Хайгарда" С первого прихода в город миновало уже несколько дней, и на протяжении всего этого времени - Норлан размышляет, какое же ремесло ему выбрать. Без дела не сидит, стараясь досконально разобраться в поставленном вопросе среди понравившихся ему ремесленных навыков, но всё же значительно отстал от игроков своей волны за этот период... И вот, в одно чудесное мгновенье, что-то пошло совсем не по плану, запустив евент неконтролируемых событий.
3-я книга цикла "Зов Хайгарда" С последних событий минул всего один день, но на протяжении которого Норлан начал крупномасштабную подготовку к дальнейшей прокачке своего персонажа. Важным пунктом сей басни - что такое магия и с чем её едят, и съедобна ли она вообще. Вот только вместо размеренной прокачки, как уже завелось, что-то опять пошло не совсем так, как планировалось изначально.
Кто бы мог подумать, что невинное приглашение родственницы в деревню обернётся для меня клеймом бабы Яги – костяной ноги, борьбой со злом и ЗАМУЖЕСТВОМ! Да не с кем-либо, а с самим Кощеем! Вот такая Яга современной закваски досталась Кощею в жены. Молодая, не опытная, да ещё с головой, набитой блокбастерами и фильмами ужасов. Но если не мы – бабы Яги, то кто же границу между сказочной изнанкой и реальностью защитит?
Одна неверная ставка в "ЛАРЕНТИЙСКОМ ПАРИ НА ЛЮБОВЬ", и неудачливый молодой повеса запускает сложный механизм клановых интриг, хитроумных заговоров против Империи и череду неслучайных кровавых смертей среди аристократов. Сможет ли быть отомщена невинная душа Лауры Аль Геворг, внебрачной дочери Адмирала?... Кто родится в браке несравненной графини-аферистки Джены Орти "Великолепной" с "меченым" маркизом Холриком Ван Хонном, прозванным "Шантогирийским призраком" за свою беспощадность к заклятым врагам?... Придет ли бесславный конец династии Императора из-за нелепых ошибок его верноподданных?... Перед Вами, наш любимый Читатель(-ница) - любовно-приключенческий роман в стиле позднего Средневековья. Предлагаем окунуться в его мрачные и захватывающие тайны... В тексте есть: любовь, верность, предательство, вомездие, интриги клановой знати в средневековье, непредсказуемый поворот сюжета/развязки.
— Это смешно, не так ли? — спрашивает Доктор дрожащим голосом. — Забавно, как капля человеческого ДНК действительно может прояснить твоё мнение на некоторые вещи.Интересный взгляд на то, каким мог быть Доктор, рожденный в «сражении, полном крови, ярости и мести».