Воробьевы горы - [100]
М и л а. Папиным именем? А папа знает?
Л ю б о в ь М и х а й л о в н а. Милочка! Дело в том, что наш папочка…
Ю р а. Конечно, не знает!
М и л а. Так надо его найти! Немедленно!
Л ю б о в ь М и х а й л о в н а. Кого — папу?
М и л а. Нет, этого самозванца! Отобрать у него документы! Задержать!
Ю р а. А я что говорю? (Любови Михайловне.) Вы тоже с нами?
Л ю б о в ь М и х а й л о в н а. Нет-нет! Не надо этого делать! Не надо! Я вам все сейчас объясню!
Ю р а. Дело же касается непосредственно вашего мужа! По документам он нормальный советский человек, честный работник, а на самом деле бездельник, ловчила! Правильно Иван Филиппыч говорил — хватит разводить лирику! За ушко да на солнышко таких!
Г р у н я (которая все время исследовала землю). Нашла! Нашла!
Ю р а. Что? Следы? Где? (Наклоняется к земле.)
Мила наклоняется тоже.
Есть, вижу! Вот они! Да как много! Во все стороны разбегаются! Вперед! (Пригибаясь к земле, бежит.)
За ним, почти на четвереньках, Груня и Мила. Скрываются.
Л ю б о в ь М и х а й л о в н а (вслед). Постойте! Я вам расскажу! Вы же ничего не знаете!
Те скрылись.
(Одна.) А что я им расскажу?
Слышен женский крик.
Он!
Появляется Б у р а в ч и к. Он везет тачку, в которой барахтается Ф а и н а. Следом — В а р в а р у ш к а, Д у н я ш а и К о с т я.
В а р в а р у ш к а. Сенечка, отпусти! Не позорь!
Д у н я ш а. Человек на курорт опаздывает!
К о с т я. Фаина Донатовна, одно слово — и вы будете свободны. Где вы берете свою воду?
Ф а и н а (показывает фиги). Вот вам всем! (Хочет выползти из тачки.)
Б у р а в ч и к. Стой! Не доехали!
В а р в а р у ш к а. Сенечка, куда ты ее везешь?
Б у р а в ч и к. В сельсовет на анализ. Пусть скажет: чем жену мою опоила, что мужем-пастухом брезгует, за чужими мужиками гоняется?
К о с т я (подсказывает). Главное — где воду свою берет?
Б у р а в ч и к. Не встревай! Ну?
Появляется М а р ф а Е г о р о в н а.
М а р ф а Е г о р о в н а (увидев Буравчика). Опять пережитки свои показываешь? Начальство тебя требует. Ступай скорее!
Б у р а в ч и к. Меня? Какое начальство?
М а р ф а Е г о р о в н а. Товарищ Сапожников приехал!
К о с т я. Сапожников здесь?
Л ю б о в ь М и х а й л о в н а (из-за стога). Господи! Этого только не хватало!
Б у р а в ч и к. Не надо мне никаких Сапожниковых! (Фаине.) Говори, говори!
М а р ф а Е г о р о в н а. Познакомиться с тобой хочет. «Где этот артист?» — говорит. Газету с собой привез.
В а р в а р у ш к а. Какой артист?
М а р ф а Е г о р о в н а. В газете муженька твоего пропечатали с портретом. Коров, говорят, пасет хорошо. Артист своего дела.
В а р в а р у ш к а. Артист? Так и напечатано? Муж у меня — артист? (Хватает газету, жадно смотрит.)
М а р ф а Е г о р о в н а. А ты не знала?
В а р в а р у ш к а. Точно. Артист! Значит, значит… Артист — артистка? Сенечка! (Бросается ему на шею.) Я — артистка!
Долгий поцелуй.
Б у р а в ч и к. Варварушка!
Ответные объятия.
Выздоровела! Вижу, выздоровела!
М а р ф а Е г о р о в н а. Благодарность тебе хочет вынести за газ.
Б у р а в ч и к. За какой газ?
М а р ф а Е г о р о в н а. Сам же рассказывал: видел, где Фаина воду свою берет. Газ там оказался.
Ф а и н а. Газ? А-а-а! (Падает в тачку.)
Д у н я ш а (свистит). Закрывай лавочку.
К о с т я. Кто был там? Кто нашел?
Л ю б о в ь М и х а й л о в н а (выходя из-за стога). Это папа! Костя! (Всем.) Товарищи! Газ — это мой муж! Он….
М а р ф а Е г о р о в н а (посмотрела, Буравчику). Дождался! Сюда идут!
Появляется С а п о ж н и к о в. С ним Т а н я.
С а п о ж н и к о в. Здравствуйте, товарищи!
Шум приветствий.
К о с т я. Таня! Значит, подтвердилось? Открытый выход? Направление сюда?
Т а н я (сияя). Точка в точку!
С а п о ж н и к о в (подымает руки). Оппоненты разбиты. (Ко всем.) Как рыбак-дилетант, хочу поделиться выводом: оказывается, чтобы клюнуло, не обязательно смешивать овсянку с гелиотропом или надеяться на какое-то особое рыбацкое счастье. Прилежные руки, светлая голова, мужественное сердце — и победа налицо! (Жмет руку Тане.)
Все аплодируют.
К о с т я (Тане). Если вы рыбак, с кем же сравнить себя? Понял, понял! С молодым долговязым щенком, который, сидя на берегу, терпеливо ждет своей порции!
Т а н я (Сапожникову). Ничего не могу с ним поделать. (Представляя). Мой лучший помощник.
К о с т я. В будущем — рабочий изыскательной партии, если примут.
Из-за кулис слышен шум борьбы, крики.
Что такое?
Из-за кулис выкатывается клубок людей — Ю р а, Г р у н я, М и л а. Они вцепились в Б о ч к о в а, который тщетно пытается освободиться. Его сразу и не узнаешь — настолько он запутался в собственных сетях.
Ю р а (с торжеством, присутствующим). Вот он! Наконец-то поймали!
М а р ф а Е г о р о в н а (всматриваясь). Тот самый? Что фигуру мою проверял? Прохиндей!
Г р у н я. Который душил. Музей!
В а р в а р у ш к а. Жон-Жуан!
Д у н я ш а. Крестиком разжился? (Хохочет.)
Б у р а в ч и к (зловеще). Попался?
Все окружили Бочкова.
Л ю б о в ь М и х а й л о в н а. Товарищи, что вы… Это мой муж!
М и л а. Ошибаешься, мама, разве это папа? Это самозванец!
Б о ч к о в (освобождая лицо от сетки). Это я, Феденька… я!
Ю р а (в ужасе). Иван Филиппыч?.. Это… это вы?
Предлагаемые читателю воспоминания одного из старейших драматургов и киносценаристов страны А. Д. Симукова (1904–1995) представляют собой широкую картину жизни нашего общества на протяжении почти всего XX века, а также размышления автора о театральном искусстве и драматургии. Свою литературную деятельность А. Симуков начал в 1931 г., получив благословение от А. М. Горького, в журнале которого публиковались первые рассказы молодого литератора. Его пьесы, в большинстве своем веселые, жизнерадостные комедии, «Свадьба», «Солнечный дом, или Капитан в отставке», «Воробьевы горы», «Девицы-красавицы», пьесы-сказки «Земля родная», «Семь волшебников» и многие другие широко ставились в театрах страны, а кинофильмы по его сценариям («Волшебное зерно», «Челкаш», «По ту сторону», «Поздняя ягода» и другие) обрели широкую известность.