Вор Валет и командующий Прибалтийским военным округом - [3]

Одна дама, жившая с мужем и детьми недалеко от нас, целовалась и разговаривала за дорогой с молодым лейтенантом-любовником, назначая ему тайную встречу. Когда они вышли из-за кустов, то заметили наш кошелек. Так как вокруг ходили люди, то им двоим нужно было сделать вид что они незнакомы друг с другом и незаметно подобрать кошелек. Это была опера "Иван Сусанин". Конечно, они попались. Через два года эта стройная блондинка похожая на кобылку встречалась с другим лейтенантом, а потом гуляла по главной улице со своим мужем и с двумя маленькими детьми. Почему ее муж ни о чем не догадывался и увивался вокруг своей жены как нежно влюбленный, я до сих пор удивляюсь. Так, когда мне было 8 лет, я глубоко изучал человеческую душу.

В Балтийске мы поселились на улице Ленина в доме N 19 в квартире N 4 на втором этаже. Эти дома были когда-то построены для немецких офицеров гарнизона Пиллау.

Балтийск постепенно строился. Но тогда, в 1963 году, когда мы туда только приехали он был по застройке еще почти что весь немецкий. В нем было много старых кирпичных домов с черепичными крышами.

У меня в детстве было две главных мечты: поймать большую щуку, леща или камбалу на зацеп, и еще чтобы мне купили велосипед.

Самой большой радостью в Балтийске был первый снег. Когда утром просыпаешься, а в квартире вдруг стало очень ясно и светло.

- Боря, снег!

То, что вся черная земля стала вдруг белая, в этом всегда было что-то необычайное.

В жизни человека очень многое зависит от психологии.

Помню, как однажды я стоял на лестнице нашей школы, раскрасневшийся от бега. Я учился в четвертом или пятом классе. Ко мне подошла незнакомая учительница, положила мне на лоб руку и спросила:

- Почему ты такой красный?.. Как ты себя чувствуешь?..

Мимо проходили девочки из нашего класса и каждая из них ложила мне руку на лоб, проверяя как я себя чувствую. Они впервые с осторожностью прикасались к мальчику.

Эта учительница не только спросила меня о моем самочувствии, но и пришла в наш класс и попросила нашу учительницу отпустить меня домой. Нечего и говорить о том, как я этому обрадовался! Пока другие ребята будут учиться в школе, я буду веселиться, играть и гулять на улице! Меня отпустили. Но самое интересное в том, что пробегав весь день на улице и придя поздно вечером домой я действительно заболел. Я уверен в том, что если бы эта незнакомая учительница не положила мне свою руку на голову, я бы никогда не заболел. Вот такое сильное действие на человека оказывает психика.

Когда я простужался, болел, и у меня поднималась температура, мне казалось что кто-то кидает в меня большие пуховые подушки, так что я даже отталкивался от них ногами.

У меня была старая коричневая курточка-кацавейка, а в подвале я нашел короткие детские лыжи. Я надевал эти лыжи и вдоль Матросского парка скользил на них к морю, к громадным песчаным дюнам, чтобы там сорваться вниз с самой высокой дюны. Если вы сейчас посмотрите карту Балтийска, то легко увидите и проследите мой путь к морю. Самое главное и интересное для меня было не кататься с этих дюн, а путь к морю вдоль Матросского парка по лыжне, по длинной дороге. Я забывался, погружался в какую-то поэзию, скользил, мечтал, отключался от всего мира. Так легко и приятно было скользить по проторенной и наезженной лыжне.

Я и сейчас часто кажусь себе таким же незаметным, никому не известным, и не нужным лыжником, как и тогда, в детстве, идущим в стороне свой путь. Потому что та радость, вернее тот кусочек этой простой радости, красоты природы, светлого зимнего снега - когда ты вот так в детстве катишься на лыжах, катишься легко, вот эта самостоятельность, только этот твой внутренний мир, это касается только одного тебя, - это и есть то, как мне кажется, что должен делать человек в жизни, жить своей радостью, жить в реальном мире, а не принимать то, что придумывают и принимают другие.

Это то же самое как в детстве когда мне было пять или шесть лет я вытаскивал на улицу на тротуар около нашего дома большой трехколесный детский велосипед. И когда его тонкие колеса катились по тротуару я испытывал такую же радость и самостоятельность.

Поэтому я думаю что многое в человеке заложено с детства. Поэтому мне кажется что если ребенку исполнилось шесть лет, а он еще ничего не понял, учить его уже поздно и научить его уже ничему нельзя. Конечно я говорю не о примитивной грамотности по азбуке: уметь читать и писать.

Поэтому я думаю что права старая русская поговорка, что ребенка нужно воспитывать когда он лежит поперек кровати, а когда вдоль, - уже поздно.

Я уверен, что школьника в школе ничему научить нельзя, и если в детстве человек прочитал книжку Чехова "Белолобик" и не понял что в ней написано, он потом в жизни уже не поймет ничего и никогда, и ничему не научится.

Когда в Балтийске за дорогой начали строить двухэтажный Дом Быта, мы, мальчишки, бегали туда и там воевали с охраной. Эта война заключалась в том, что мы носились по Дому Быта, из одного дверного проема в другой дверной проем, а охрана Дома Быта бегала за нами. Так как нам было интересно полазить и побегать на стройке, то охрана нас оттуда гоняла. Стройкой Дома Быта занимались моряки, военные строители.