Вопросы и ответы. Часть 2: История России - [38]
> Кто пугал — тех уже и не было. Царем его признали сразу и все, как только достиг совершеннолетия.
Дык скрытый враг всегда страшнее. Кто пугал те открылись — остались те, кто шифруются. Посему и начал реформы, чтобы сделать невозможным повторение ситуации даже в ПРИНЦИПЕ.
> Рулили. Жить-то надо.
Угу, при этом рулили неплохо. А вот где сохранялись до поры остатки старой системы были оазисы благодати для «попила». В Сибири, например, ажно вешать пришлось. Тоже было.
> Это да, с возрастом поумнел
Не только — понял, что у нас не проходят в первую голову именно схемы САМОУПРАВЛЕНИЯ. Любые начатки демократии не работают. Честно хотел как лучше, дать «магдебургию» НЕ ВЗЯЛИ.
> Царь — он надежа и верного слугу не выдаст. И Ордын-Нащокин в своих спорах с Хованским был того, сильно не прав. Личный бизнес и внешняя политика государства — вещи трудносовместимые
Ордын Нащокин он фигура, требующая отдельной пестни. Перший наш «шестидесятник». Но в случае с Хованским царь пошел на поводу именно у него, у Нащокина.
> Повторялась в принципе весь XVIII в.
Да нет… Там немного иная история — собственно почти весь XVIII век — это чистого вида парламентская борьба Вигов и Тори в России с отдельными перестрелками. А Королева — она не, что бы править Были Византией стали ненадолго Европией
> Помогло ли сие?
Кому — Нащокину? Конечно помогло — самолюбие царского любимца было потешено.
> Сочетание поместной конницы и стрельцов вместо разведения толп европейской пехоты
Поместная конница дохла без приличного конского состава (Смута даром не прошла) — централизованное конезаводство — требует ЕЩЕ больших затрат (его не осилил даже Петр, пришлось ждать успокоения экономики в 1730е и то полностью проблему не решили до СССР Плюс поместная конница требует некоего механизма по которому эти самые поместные будут соблюдать «правила игры», а не выродятся в турецких сипахов худшего разбора — то есть опять надо иметь «внутреннюю полицию» для мобилизации своих войск (а то все уйдут в нетчики — главная беда пометных весь XVII век) — то есть развивать бюрократический, аппарат, а отсюда недолго и до регулярной кавчасти. Так, что поместная конница это очень ДОРОГОЕ «дешевое решение» — и я не понимаю восторгов ею. А «Стрельцы» та же беда. Фактически «стрельцы» выродились в бессильную корпорацию еще в 1650е — и в бою заменялись все более и более на «солдатские полки». Только смута, последовавшая после смерти Алексея Михайловича и финансовые романсы не позволили развить всю русскую, армию в полки нового строя тогда. Фактически ее с нуля пришлось воссоздавать Петру — но «немецкие кафтаны» у солдат вместо «польских» при Алексее Михалыче — лишь, антураж — суть-то не изменилась. Система «спахи+янычары» (пардон поместные + стрельцы) просто показала две свои самые большие проблемы — трудность мобилизации БЫСТРО (тяжелы на подъем) и «корпоративность» отчего стрельцы больше подчиняются своим вожакам (отцам командирам или наоборот — неважно), а не центральной власти. Регулярная, армия — имела такой плюс, что предполагала ротацию кадров.
> постройка Пушечного двора вместо отдельных литеек,
То же имело кроме плюсов (унификация) минус и гигантский. Логистика. Литейное дело тогда — зависело от доставки сырья и главное древесного угля — топлива. Концентрация всего в одном месте — в конечном итоге ВЗВИНТИЛО затраты — расходы собственно на отливку МЕНЬШЕ, а вот расходы на транспортировку и стоимость сырья — выше. Так, что и тут оптимизации не удалось добиться, я бы даже сказал до дней Екатерины — когда стали развивать на регулярной основе дешевые внутренние пути сообщения — реки.
> пограничные черты вместо отдельных походов в Дикое Поле. И т. д.
И где тут, асимметрия — Трояновы валы и Римский лимес. Централизованное государство оборудует лимес — феодалы ходят в набеги — все просто.
> Если не тянуться вверх, уровень пойдет вниз.
Пральна. Именно поэтому случились петровские реформы — 15 лет безвластия — и от стройной системы Алексея Михайловича осталось черти што и сбоку бантик — которое проще было сломать чем реформировать.
> В свое время решалось за счет поставок ногайских лошадей.
Ну и какая из ногайской лошади тяжелая кавалерия — никакая. В результате получаем зарубы с поляками 17 века — где даже оттеснив противника сил для эксплуатации успеха НЕ ИМЕЕМ (собственно даже для петровской, армии хороший звоночек Лесная — где даже несмотря на полную победу 50 % пеших шведов пешком сбежали от конного корволанта). Это молчу, что климат начал меняться и степи ОПЯТЬ пересыхать — падение сил которые может выставить Крым с 70–90 000 всадников до 25000-40000 за один век — «джут», «бескормица» и натуральные голодоморы в, ареале обитания.
> Так сразу ничего не бывает. Поместные — не латники, для них главный вид боя — стрелковый.
То есть получаем нечто функционально как ПЛОХИЕ драгуны но с ценой дворянской части? Нафига. НА дворе уже скоро XVIII век, а не XV-й..
> Смотря когда. В 15 веке — это качественное дешевое решение, которое сыграло свою роль и в 16 в., и в 17 в. фактом существования подпирало систему «нового строя
В этой части собраны ответы Фёдора Лисицына (aka fvl1_01), касающиеся истории Второй мировой войны. Составлено по материалам сайтов fvl1-01.livejournal.com, oper.ru, exler.ru и др.
В третьей части собраны ответы Фёдора Лисицына (aka fvl1_01) на вопросы, касающиеся причин и хода Первой мировой войны.Во второй главе собраны ответы на вопросы, относящиеся к общей истории развития вооруженных сил с древнего мира и до современности.
“Последнему поколению иностранных журналистов в СССР повезло больше предшественников, — пишет Дэвид Ремник в книге “Могила Ленина” (1993 г.). — Мы стали свидетелями триумфальных событий в веке, полном трагедий. Более того, мы могли описывать эти события, говорить с их участниками, знаменитыми и рядовыми, почти не боясь ненароком испортить кому-то жизнь”. Так Ремник вспоминает о времени, проведенном в Советском Союзе и России в 1988–1991 гг. в качестве московского корреспондента The Washington Post. В книге, посвященной краху огромной империи и насыщенной разнообразными документальными свидетельствами, он прежде всего всматривается в людей и создает живые портреты участников переломных событий — консерваторов, защитников режима и борцов с ним, диссидентов, либералов, демократических активистов.
Книга посвящена деятельности императора Николая II в канун и в ходе событий Февральской революции 1917 г. На конкретных примерах дан анализ состояния политической системы Российской империи и русской армии перед Февралем, показан процесс созревания предпосылок переворота, прослеживается реакция царя на захват власти оппозиционными и революционными силами, подробно рассмотрены обстоятельства отречения Николая II от престола и крушения монархической государственности в России.Книга предназначена для специалистов и всех интересующихся политической историей России.
Книга представляет первый опыт комплексного изучения праздников в Элладе и в античных городах Северного Причерноморья в VI-I вв. до н. э. Работа построена на изучении литературных и эпиграфических источников, к ней широко привлечены памятники материальной культуры, в первую очередь произведения изобразительного искусства. Автор описывает основные праздники Ольвии, Херсонеса, Пантикапея и некоторых боспорских городов, выявляет генетическое сходство этих праздников со многими торжествами в Элладе, впервые обобщает разнообразные свидетельства об участии граждан из городов Северного Причерноморья в крупнейших праздниках Аполлона в Милете, Дельфах и на острове Делосе, а также в Панафинеях и Элевсинских мистериях.Книга снабжена большим количеством иллюстраций; она написана для историков, археологов, музейных работников, студентов и всех интересующихся античной историей и культурой.
В книгу выдающегося русского ученого с мировым именем, врача, общественного деятеля, публициста, писателя, участника русско-японской, Великой (Первой мировой) войн, члена Особой комиссии при Главнокомандующем Вооруженными силами Юга России по расследованию злодеяний большевиков Н. В. Краинского (1869-1951) вошли его воспоминания, основанные на дневниковых записях. Лишь однажды изданная в Белграде (без указания года), книга уже давно стала библиографической редкостью.Это одно из самых правдивых и объективных описаний трагического отрывка истории России (1917-1920).Кроме того, в «Приложение» вошли статьи, которые имеют и остросовременное звучание.
Эта книга — не учебник. Здесь нет подробного описания устройства разных двигателей. Здесь рассказано лишь о принципах, на которых основана работа двигателей, о том, что связывает между собой разные типы двигателей, и о том, что их отличает. В этой книге говорится о двигателях-«старичках», которые, сыграв свою роль, уже покинули или покидают сцену, о двигателях-«юнцах» и о двигателях-«младенцах», то есть о тех, которые лишь недавно завоевали право на жизнь, и о тех, кто переживает свой «детский возраст», готовясь занять прочное место в технике завтрашнего дня.Для многих из вас это будет первая книга о двигателях.