Вопреки. Том 3 - [26]

— Потому что я была слаба, — отражение защёлкало пальцами точно так же, как щёлкала Алиса, когда решала какую-то задачу, — Твои кристаллы мне не нравятся. Мне больно от них.

— Прости, иначе никак, — Алиса хищно наблюдала за той частью себя, которая была за зеркалом.

— Ты что читаешь меня?

— Ты нервничаешь.

— А ты нет?

— Не так, как ты!

— Я не хочу умирать! — гневно крикнуло отражение, — Не хочу, слышишь!? Мне нравится наша жизнь, мне нравится быть сильной, нравится… быть!

Грудной смех Алисы ещё больше разгневал отражение, и оно начало бить по преграде между ними, но это было жалким усилием.

— У меня никогда не было морской болезни, — вдруг заговорила Алиса, — Я люблю море, люблю огонь, люблю горы, пустыню, лес, люблю ветер, холод, жару… я люблю всё, что сотворила природа, — она наморщила нос, — За очень редким исключением! Но, когда я плыла на Убуд, то ненавидела всё на свете и не потому, что меня сослали туда, а потому, что ты ненавидишь этот остров, — она выждала паузу, чтобы увидеть реакцию отражения и не разочаровалась: Альтер-Алиса замерла, словно хищник, которого провоцируют, — Тебя убивали на этом острове десятки раз, верно?

Сон стал вдруг действительно ужасающим, Алиса отскочила подальше в миг, когда по ту сторону отражение ринулось на преграду с неимоверной силой, которая столкнулась стеклом между ними и словно волна отхлынула назад.

— Квинтэссенция, — прошептала Алиса, и это слово магическим эхом прокатилось по безграничной черноте, в которой стояла девушка. Отражение часто и глубоко дышало, и гневно смотрело на Алису, выпуская воздух сквозь ноздри, словно загнанный зверь.

— Что? Допёрло наконец-то!

— Как видишь!

За стеклом, там, где стояло воплощение Квинтэссенции, прямо из воздуха появился табурет с мягким полосатым сидением, Алиса застряла взглядом на красно-бежевой ткани сидения и хотела было спросить не та ли эта ткань, что была на диване в комнате без окон в Форте Браска, но не стала ещё больше злить собеседницу, которая тут же присела на сидение.

— Алиса, я не хочу умирать! — уже совсем иначе заговорила Квинтэссенция, но её руки по-прежнему тряслись от нервного напряжения, — Я дала это видение Эванжелине не для того, чтобы прийти в Форт Аманта в тот злосчастный день.

— Я думала, Эва была всего третьего уровня? Я до недавнего времени тебя вообще не видела.

— Я открыла ей завесу всего раз, отчего она едва не умерла, но меня она не видела. Ей открылось только видение, где её взрослый сын вступает в схватку после твоей смерти, она вряд ли до конца поняла то, что действительно это значит! Знаешь, такие видения ведь не просто заполучить, я потратила на это прорву магии, Эве пришлось почти неделю лежать трупом, я думала, что она не выдержит, — она тяжело вздохнула, — Я редко даю людям видения. Очень редко.

— Почему?

— Это опасно, Алиса. Люди подвержены соблазнам, они намного порочнее, чем любые другие существа.

— Тут следует какая-то грустная история?

— И не единственная, но один раз… — она резко одёрнула себя, — Власть, сила, богатства сильно меняют людей, они предают свои корни и пренебрегают долгом, поэтому я поклялась, что не будет больше ни одного «оракула», никому не дано больше смотреть далеко вперёд. Эва увидела лишь то событие, больше я не смотрю в будущее.

Они недолго молчали, а потом Алиса задала вопрос:

— Какие у Эвы были способности?

— Ничего особенного, кроме развитой интуиции и иммунитету к стихийной магии. Не даром же она сошлась с Сильфом-Блэквеллом и родила твою любимую Саламандру! — усмехнулась Квинтэссенция и с вызовом посмотрела на Алису.

Сильфами называли воплощения воздуха, Саламандрами — огненных Элементалей, Ундинами — водяных, и Эльфами — воплощения Земли. Алиса знала это из древних манускриптов, которые читала в библиотеке Мордвина, на самой дальней и пыльной полке, названную девушкой любовно «закрома».

— Ты выглядела, как Эва? За ледяной стеной всегда есть зеркало, пусть она тебя не видела, но ты там была.

Отражение криво усмехнулось:

— Ревнуешь? Нет, я всегда выглядела именно так! — Квинтэссенция повертелась на табурете, демонстрируя себя так, будто Алиса видела её впервые, — Я бы изменила пару деталей в нас, но это стоит ли об этом говорить?

Алиса нахмурилась и разочарованно хмыкнула:

— То есть не ты моя тень, а я — твоя?

— Всё совсем не так, — девушка по ту сторону зеркала встала и подошла к раме совсем близко, — Я рождаюсь в разных людях, не все, признаться, мне устраивали, далеко не все, только я не выбираю. Но ты… — она улыбнулась и проговорила тихо и чувственно, — Ты — мой парад планет, событие Вселенского масштаба, но не я создала тебя. На деле, мы — одно целое.

— Как так?

— Знаешь, все прочие маги нашей стихии, были лишь носителями… наместниками нас с тобой.

— Что-то я такого не помню… — улыбнулась Алиса, — Если я жила в других телах раньше, то должны же быть хотя бы обрывки воспоминаний?

— Эти воспоминания есть у меня, — успокоило отражение, — Нас с тобой немного раздвоило!

— Почему?

— Ммм… долгая история. — нехотя ответило Альтер-эго, — Так случается… из-за силы, когда её слишком много.

— У меня раздвоение личности? — Алиса наклонила голову в бок и изящно кивнула, но и Квинтэссенция сделала ровно тоже, и Алиса звонко рассмеялась, — Можно называть тебя «Квин»?